Работа №7

[Fairy Tail Festival]

Название: Запахи.
Автор: ***
Бета: отсутствует
Фендом: Fairy Tail.
Тип: джен
Жанр: ангст
Персонажи: Венди, Лисанна
Рейтинг: G
Размер: драббл (453 слова)
Предупреждения: ООС
Дисклеймер: Хиро Машима.
Ключ: Венди Марвелл
Содержание: Лекари часто лгут, успокаивая друзей и родственников своих пациентов.
От автора: ...А до дедлайна оставалось аж сорок минут...

Лазарет пахнет спиртом, травами и смертью. Правда, последнюю чует только Венди, а другие ещё на что-то надеются. Как Лисанна.
Она приходит чуть ли не каждый день, садится на широкий светлый подоконник и смотрит на отражения в стекле. Молчит, ожидая пока юная целительница закончит с пациентами, а потом говорит: "На улице сегодня тепло," - или что-то в этом роде. Какие-то дежурные глупости, если бы не следующие слова: она обязательно связывает банальности с кем-то из тех, кого Венди про себя зовёт не иначе как трупами, чтоб не рвать пустыми надеждами душу.
Младшая Штраус приходит слишком часто и ведёт себя слишком предсказуемо: каждое ее движение Венди знает ещё до его начала. Рассказав историю, она всегда спрыгивает со своего "насеста" и идёт вдоль ряда коек. Вглядывается в лица, небрежно касается, быстро-быстро моргает.
Венди на нее смотреть больно - на хрупкую, едва сдерживающую слёзы, и все равно верящую в лучшее - и в такие минуты ей кажется, будто не Лис старше, а она, да при том в разы. Или просто она отчаялась и разучилась верить в чудеса, вот и стало все иначе... Ей, на самом деле, очень хочется верить, но нюх драконоубийцы не врёт: смерть кружит где-то совсем рядом и все в палате пропахло ею. А, значит, они обязательно умрут и ничто, никакие тонкие руки с обкусанными ногтями и цыпками, легко касающиеся тел, не отгонят старуху с косой от обещанной проклятым демоном добычи.
На секунду Лисанна прикрывает глаза и Венди повторяет за ней, зная, что захочется повторить и слова, всегда одинаковые: "Как же они так..."
И правда - как, за что их, родных и любимых... Нет, не ею, но хотя бы и Лис, и другими, что приходят и долго молчат, стараясь не глядеть на прикрытые простынями тела.
Лисанна будто неверяще качает головой и отворачивается, бросив последний взгляд на застывшие, будто надгробные маски, лица. От нее пахнет валерьяной лекарственной, кремом для рук с арникой и хозяйственным мылом. Именно в таком порядке: успокоительное Штраус хлещет, как Кана - вино.
Качает головой и тихо говорит "спасибо", будто бы Венди ей чем-то помогла, а потом, безвольно опустив плечи, бредет к выходу.
- Скажи, - спрашивает она, останавливаясь у двери. - Они же выживут?
Венди каждый раз хочется заткнуть нос и закрыть глаза. В комнате пахнет смертью, смертью пахнет от Громовержцев. Они умрут, и она даже может сказать, кто и когда. Ах, многое отдала б ради потери этого знания!
- Да, - девочка улыбается и кивает. - Конечно, выживут.
Лисанна робко улыбается в ответ. Надежды и веры в чудо ей хватит на пару дней. А потом она придёт снова.
И Венди будет лгать ей, пока это имеет смысл.
Раз уж от этого легче.
Это же ее, лекаря, долг - лгать, чтобы другим было легче.
В конце концов, для того она рано и повзрослела.

@темы: Работы, Январский фестиваль: Лисанна Штраус

---

Работа №6

[Fairy Tail Festival]

Название: Лихие будни цветочка
Автор: ***
Бета: ***
Фендом: Fairy Tail.
Тип: Джен.
Жанр: Стеб.
Персонажи: Лисанна, Азума, Мираджейн.
Рейтинг: G.
Размер: мини ( 1 591 слово)
Предупреждения: ООС, AU.
Дисклеймер: Хиро Машима.
Ключ: Азума
Содержание:
- Сестра, а чего у цветочка аура мрачная?
- Да дерево это!
От автора: Сначала автор хотел ангст и сопли, а получилось стеб и стеб. Прошу серьезно не воспринимать.

Голова… гудела. Нет, она непередаваемо гудела, буквально трещала и ходила ходуном. Азуме даже на какую-то минуту показалось, что его мысли решили надеть металлические, магически усиленные доспехи и станцевать канкан. Это было громко, чертовски громко, и больно било по ушам. А еще Азума чувствовал, что его несли. Вернее, переносили. От женщины (о, это была явно женщина, ведь такими духами мог пользоваться определенно только женский пол… ну, еще Растироуз) пахло чем-то цветочным и очень сладким. А еще Азума очень ясно ощущал отчетливые нотки аромата яда. Сладкий такой, аж зубы сводит. И, кажется, Азума знал этот запах. К собственному несчастью.

Да, его тело потеряло человеческую форму, превратилось в дерево. Плата за могущество и древнее колдовство. Таковы правила, ничего личного. Ведь бесплатный сыр бывает только в мышеловке. Впрочем, Азума не боялся. Ну, побудет деревцем пару лет и все - потом спокойно вернется к прежнему образу жизни. С чистой душей, с чистыми вроде бы помыслами, а главное - биографией. Все как раз позабудут его прошлые грехи. Так Азума думал и, в общем-то, так и предполагал - побудет тихим деревцем на острове гильдии Фейри Тейл. Как раз его там никто искать не будет. Ошибся. Ой, как крупно ошибся.

Кто же знал, что остров погрузится в семилетнюю спячку? Кто же знал, что все на острове останется без изменений, включая его? Стал деревцем - так им и остался. Был бы рот - Азума бы обязательно выматерился, а пока что оставалось только гневно шевелить листьями. Черт, и почему просто деревце? Почему не какая-нибудь сносная росянка?

- Ну, как? Пришел в себя? - за размышлениями Азума и не заметил, как оказался перед лицом несшей его женщины. Мираджейн, значит. То-то запах духов показался знакомым. Волшебница подняла его повыше и сейчас насмешливо улыбалась.

“Издеваешься, да?” - сказать хотелось до жути, но Азума не мог. Только листьями пошевелил. Впрочем, Мираджейн его поняла. Ухмыльнулась еще шире и ненавязчиво продолжила:

- Знаешь, у Фейри Тейл очень богатая библиотека и кое-что о древесных магах там есть, - она ненадолго задумалась. - Раньше я считала такой тип магии глупыми сказочками, колдовством, которым уже никто и не пользуется. Ошиблась. - Мираджейн грустно улыбнулась. - Впрочем, за это я уже успела поплатиться. Семь лет прошло, да и Эрза сказала, что ты нам все-таки помог… Правда, отомстить я тебе обязана, - и мило улыбнулась. До тошноты мило.

Был бы человеком, Азума бы точно нервно сглотнул. Недаром Штраус в былые времена дьяволицей прозвали. Такое прозвище не только за буйный нрав дают, но и за мстительность. Хотя… делать ему все равно нечего, магическая сила проснется нескоро. Так что пока он был полностью во власти Мираджейн.

- Ой, Мира! Ты нашла такой чудесный цветок? - младшая сестра Штраус появилась, буквально из ниоткуда. Обняла Мираджейн со спины и положила голову ей на плечо.
Старшая скептически хмыкнула.
- В общем-то, это деревце… и полностью безобидное.

Азума скрипнул зубами. Пусть мысленно, но привычки все равно человеческие остались. Безобидный? А ничего, что он их обеих с полтычка уделал? Славная вышла битва! Азума хмыкнул – столько удовольствия. Правда, и разочарование тоже было. Кто ж знал, что ведьма побежит спасать свою сестру? Эти их семейные узы… странные они, однако уважение вызывают.

- Мира, а Мира? А подари мне его? – Лисанна, отпустив сестру, сложила руки на груди и отрастила кошачьи уши, теперь стараясь поймать ее взгляд. Чуть ли слезу не пускала. Канючила.
Мираджейн растерялась. Медленно перевела взгляд с него-деревца, а потом обратно на сестру. Азума буквально чувствовал, как вертятся колесики мыслей в ее голове, как ведьма взвешивает все «за» и «против». И, кажется, она почти согласилась, потому что Лисанна вдруг обрадованно подпрыгнула и чуть не выбила его у нее из рук.

- Ты не волнуйся, я буду за ним ухаживать, - быстро затараторила младшая Штраус, - буду протирать листочки, поливать. А еще он будет стоять у нас в гильдии, радовать ребят! - Лисанна счастливо засмеялась.

“Мстительность - это семейное”.
Мысль эта в голове Азумы пронеслась быстро, но особо удивления не вызвала. Что-то такое он и предполагал. Хорошо хоть Мираджейн не успела сказать, что это за деревце в ее руках. С этой Лисанны сталось бы попытаться его уничтожить, и Азума тогда не смог бы ручаться за свою жизнь.

- Хорошая идея, сестричка, - благосклонно усмехнулась Мираджейн.

Все. Приговор был подписан и обжалованию не подлежал.
“Меня ждут веселые деньки”, - мрачно усмехнулся Азума, - “пережить бы их”.

- Сестра, а чего у цветочка аура мрачная?
- Да дерево это!

***

Говорят, под сильными эмоциями и магия развивается быстрее. Азума убедился в этом на собственном опыте. А как иначе, когда в тебя едва ли не в каждую минуту летит пустая бутылка, куриное крылышко, оторванная от стула ножка или вообще целый согильдиец? Мираджейн стоило отдать должное - так изящно подставить мог не каждый, пусть даже это все случилось с подачи ее “милой” сестренки. Азума надеялся, что хотя бы та не со зла. Хотя кто разберет логику этих фейритейловских?!

- Ну что, мой маленький? Как тебе день? - Лисанна подсела к нему со спасительной водой и тряпочкой. Азуме вообще нравилось, как она с ним возилась. Такое внимание и забота, безусловно, льстили и лили масло на порядком подсушенное самолюбие. - А у нас все в порядке: Нацу разнес всего лишь один квартал… - Лисанна замялась. – Правда, потом пришла Эрза, и пока она занималась воспитанием, доломали еще два квартала. Люси плакала из-за квартплаты. Грей заморозил все фонтаны, и с нас взяли штраф. - Лисанна как следует смочила тряпочку и принялась по одному вытирать листочки. - Сестренка Мира собирается на задание, говорит, с Эрзой пойдет. - Азума прислушался. Вот это ему было действительно интересно. В конце концов, о разрушительном характере Драгнила не знал разве что глухой, а про остальных он сплетни листочками улавливал. Так что не удивлялся. Вернее, уже не удивлялся. За время, проведенное в гильдии, как-то попривыклось, что раз в неделю их мастер громогласно брался за работу, а потом утаскивал из бара бутыль эля после первого же письма из Совета. Один раз на огонек заглянул Гилдартс, и северную часть гильдии пришлось восстанавливать буквально с нуля. Все Азума видел и слышал, вот только пользы от этого не было. Сила этой гильдии была в их узах, но как они крепились и как вообще все выживали в этом дурдоме, да еще и радовались жизни… Он не понимал. Но про Мираджейн и Эрзу все равно хотел послушать. - О деталях задания никто не говорит, - Лисанна задумалась, а потом неожиданно покраснела. - Я пыталась подсмотреть, но меня поймали за ухо. Сестренка такая внимательная! Иногда аж жуть берет. Ладно, пойду я уже, - сунув грязную тряпку в миску Лисанна поднялась.

Азума проводил ее печальным шелестом.
Время отдыха закончилось. Добро пожаловать в сумасшедшие фейритейловские будни.

***

Нет, Азума понимал, что в этой гильдии все что угодно может твориться, но чтоб его, деревце несчастное, да как кошачий туалет?! Впрочем, даже в этом получилось найти хорошее - дернуть подвыпившего и от этого изрядно оборзевшего кошака за хвост внезапно трансформированной рукой – дело однозначно хорошее.
Что примечательно, больше кошак в его угол даже не наведывался.

***

Ногу Азума обрел, когда в очередной раз его деревце разукрасили печально знакомые труселя, а их обладатель так удачно упал возле него. Что сказать? Летел Фуллбастер низко – к дождю, определенно.

***

Голову удалось вернуть при Эрзе. И опять-таки во время пьянки. Но за это Азума был даже благодарен. Что не сделаешь ради того, чтоб увидеть испуганную и побледневшую рожу Скарлетт при виде плавающей головы врага? Что может быть лучше? Правильно, ничего. Ну, разве что ее клятвенные заверения в том, что она больше пить никогда не будет…

***

А вообще, Азуме нравилось быть деревцем. Он метко научился пуляться колючками. Как он их умудрился отрастить - Азума никому не скажет, так же, как Эльфман никогда не признается, почему он не мог сесть на задницу целую неделю.

И вообще колючки - это замечательно. Азуме нравилось защищать Лисанну - он по-прежнему млел от вытираний тряпочкой и особой водички младшей Штраус - девчонка та была неплохая, да и воплощение искусство вполне себе ничего. А еще она была очень полезна - любила постоянно таскать его в руках, и тогда он мог запуливать колючки в волосы Мираджейн, а после невинно шелестеть листиками.

***

Но Азума скучал по своему человеческому обличью. Находится в подобном состоянии, быть каким-то деревцем отнюдь не сладко. Остро хотелось попить чаю, съесть хлеба, хотелось вступить битву, которыми славился Фейри Тейл… правда, драться он был готов чем угодно, но не собственной магией. Просто хотелось набить кому-то морду - своими руками.

***

Полностью Азума перевоплотился, когда Лисанна, копавшаяся в последнее время в библиотеке, полетела с лесенки вниз. Азума за долгое время смог почувствовать, как бьется его сердце. Быстро-быстро. И как приятно было ощутить боль, когда от неожиданности Лисанна хорошенько ему врезала.

- Деревце?! - кажется, Лисанна начала заикаться.
- Меня зовут Азума, - и снова улыбаться было чертовски приятно. Азума поудобнее перехватил девушку, крепче сжимая ее руками. Лисанна слабо пискнула и попыталась вырваться. Куда там. От него еще никто не уходил… как и от его колючек.
- Я помню, - она слабо усмехнулась. - Но деревце?! И вообще, ты меня чуть не угробил!
- Я тебя защищал, - Азума моргнул. - Колючками.
Лисанна поперхнулась воздухом.
- А я тебе душу изливала!
- Вообще-то сплетнями делилась. И о большинстве я знал. Ваш Драгнил тоже любит с деревьями поговорить, надо же хоть кому-нибудь своими победами хвастаться. - Азума усмехнулся и уточнил. - Как бы победами.
- И все равно ты козел!
- Лучше козел… шелестеть листьями мне надоело. - Азума лениво зевнул.
- И как я объясню Мираджейн, что мой любимец оказался темным магом? - кажется, Лисанна пошла на попятный.
- А кто пытался подлить в мой горшок яд?
- Я все равно тебе отомщу!

Азума закатил глаза и покрепче прижал к себе волшебницу. Кажется, он понял, где начнет свою новую биографию.

@темы: Работы, Январский фестиваль: Лисанна Штраус

---

Работа №5

[Fairy Tail Festival]

Название: «Клубника под взбитыми сливками»
Автор: ***
Бета: ***
Фендом: Fairy Tail.
Тип: джен.
Жанр: драма, повседневность.
Персонажи: Лисанна Штраус, Грей Сёрдж (лотерея).
Рейтинг: PG-13
Размер: мини (≈1800 слов)
Предупреждения: OOC, AU.
Дисклеймер: Хиро Машима.
Ключ: Грей Сёрдж.
Содержание: «Прощаю» - слово, которое должна была сказать не она.
От автора: в фанфике присутствует AU-допущение, что Грей Сёрдж отсутствовал в гильдии, когда там появились Нацу сотоварищи с Земли.

Снежно-белая ткань струится сквозь пальцы шёлковым водопадом, а синие ленты плотно стягивают талию и шею. Лисанна в сотый раз надевает нелюбимый сарафан и уже в сотый раз недовольно рассматривает своё отражение в зеркале старого трюмо. Каким же непрактичным и нелепым кажется ей этот наряд! Оборки, складки, завязки, о боги, как же их много! А эти скучные цвета? Поправляя чуть съехавшую с обгоревшего на солнце плеча бретельку, Лисанна с тоской думает о том, с каким бы удовольствием, счастьем даже, она сменила бы эти воздушные тряпки на рубашку из плотной ткани и короткие шорты! И босоножки бы противные скинула сразу же да зашвырнула куда подальше! А вокруг бёдер бы платок повязала, зелёный, как лес, с колокольчиками крохотными! Чтоб при каждом её движении звенели они, звонко-звонко так звенели!
Вот только снежно-белая ткань всё также покрывает тело, а на кухне свистит закипающий чайник. Лисанна лишь вздыхает с тоской и по какой-то странной привычке туже затягивает поясок на талии. Синий.
«Как сапфиры, или небо, или глаза моей сестрёнки!» - говорит Мира и всегда удивляется, наивно хлопая ресницами, когда Лисанна просит её купить одежду другого цвета. «Но это твои цвета, милая! Ты так красива в белом! Настоящая невеста!» - после этих слов остаётся лишь молчать, потому что спорить с Мирой - с этой Мирой – бесполезно. Она только улыбается и пожимает плечами, но где-то в глубине себя Лисанна понимает, что это даже не отказ, а высшая форма проявления безразличия к просьбе младшей сестры. Мира хочет видеть её невинной и чистой в нелепых одеждах, а значит так и будет. У Лисанны нет права голоса, у Лисанны нет права выбора.
Только полный шкаф снежно-белого шёлка и полоски сапфировой ткани.
Мелочь, в сущности.
Свист чайника смолкает, и Лисанна вздрагивает от навалившейся вдруг на неё тишины. И спешит, быстро-быстро перескакивая через порожки, вниз по лестнице, через коридор в кухню.
Грей стоит у плиты, неуклюжий комок из шерсти и хлопка, и со смесью грусти и смирения взирает на погасший под конфоркой огонь, словно бы неуверенный: а стоило ли выключать его? Но Грей Сёрдж неуверен абсолютно во всём, даже в цвете собственных носков. Поэтому Лисанна лишь устало кивает вместо приветствия, сама снимает чайник и разливает кипяток по чашкам. Грей, вжав голову в плечи, садится за стол, на самый край, и неуверенно придвигает к себе коробочку с чаем. Он любит чёрный и крепкий, с трёмя ложечками сахара, а Лисанне нравится зелёный без сахара вовсе, и ей бы хотелось поваляться подольше в кроватке субботним утром, а в место этого она «потчует дорогого гостя».
Смириться с тем, что в этом странном мире этот не менее странный Грей – её напарник, было намного труднее, чем с цветом одежды и вечной улыбкой Миры. Как и с тем, что каждую субботу они пьют чай вместе.
- Я… эээ… - Грей запнулся, рассеянно плюхая в свою чашку лишний кусочек рафинада, и трусливо отвёл взгляд. – А где Мираджейн и Эльфман?
- Братик на задании, а Мира в церкви, - ещё одна раздражающая мелочь. И не одна: набожность сестры, почти фанатичная вера в каких-то Иных Богов и попытки Сёрджа завязать беседу с такого нелепого вопроса. Он прекрасно знает, что в доме они одни. Будь по-другому, его бы попросту не было сейчас на её кухне.
- А, понятно… - Грей болезненно ёжится, словно от укола, и прячет подбородок в слоях шарфа.
Ещё с той самой первой субботы вместе Лисанна почти кожей чувствует его неловкость, скованность, даже страх перед ней. Сначала она легкомысленно списала это на влюблённость, сначала она вообще была слишком легкомысленной. Потом злилась, теперь же просто устала и смирилась. Как с синими лентами.
- А я тебе клубнику принёс!
Лисанна снова лишь кивает, Грей всегда приносит только клубнику.
Та Лисанна, судя по всему, просто обожала клубнику под взбитыми сливками, вот только она её ненавидит.
- Спасибо, Грей, это так мило.
Он улыбается на миг радостно, потом – смущённо и даже испуганно, и Лисанна резко и громко ставит свою чашку на стол. Со звоном и раздражением. Она устала. Два года как устала притворяться.
- Послушай меня, Грей, не приходи больше, - она говорит медленно, по слогам, без капельки такта или сдержанности в голосе. Но это говорит именно она, а не та, мёртвая Лисанна. – Или приходи, но ближе к вечеру: я допоздна в гильдии по пятницам, а из-за твоих визитов совсем не успеваю выспаться! И клубнику больше не приноси, я её ненавижу! И не спрашивай, с каких пор, я сейчас её ненавижу! Лучше лимонов купи, я пирогов испеку… И ещё… если ты хочешь что-то сказать, говори, а не ходи кругами! Меня тошнит уже от этого притворства!
Её от себя тошнит. От той девочки, роль которой она играет каждый день и каждый миг жизни в этом отравленном мире. Тошнит от субботних чаепитий с Греем и от его клубники.
- Мне правда… лучше уйти? – не то вопрос, не то утверждение, с Греем ни в чём нельзя быть уверенной. С этим Греем.
- Да, и… - Лисанна вдруг замолкает на полуслове и пристально всматривается в знакомо-незнакомое лицо этого человека напротив неё. Словно впервые видит.
Тонны нелепой одежды, растрёпанные волосы, поникшие плечи. Нервно теребящие край шарфа пальцы и опущенный взгляд.
Смертельная усталость, смирение пополам с тоской.
Зереф её побери, да как же она раньше этого не замечала?! Когда ты заигралась настолько, что стала такой эгоисткой, Лисанна? Когда ты стала ею?
- Грей, я… прощаю тебя.
Она хотела сказать что-то ещё, что-то другое, пафосное, в духе «лекций» дорогого и далёкого теперь дедушки-мастера, а вышло только это. Тихое «прощаю», которое должна была сказать своем не она.
Только этого достаточно.
Грей вздрагивает, и теперь уже он смотрит на неё как впервые. А потом…
- Спасибо, - такое же тихое, на одном лишь выдохе, и Грей срывается с места, вылетая в коридор и дальше, прочь из её дома, из её субботы. И Лисанна готова поклясться, что за секунду до бегства видела настоящую улыбку Грея Сёрджа. И его настоящие слёзы.
…Что же, теперь ей осталось убрать только чашки в рукомойник и сшить себе новое платье.
Зёленое, а синие ленты пусть украсят ветви весенних деревьев!

* * *

Такой он и клялся себе навсегда запомнить её: разметавшиеся по земле волосы, грязно-белые, как снег ранней весной, смятое платье, так любимое ею, и растекающееся по белой ткани багровое пятно.
Сломанная кукла в пятнах краски, а не человек.
Грей клялся себе запомнить её именно такой, мёртвой и грязной, какой она и всегда была для него. Лживая, дрянная, мерзкая!
Младшая сестрёнка Мираджейн, Лисанна. Тихая и задумчивая девочка, добрая и ласковая, улыбчивая и доверчивая, как щенок легионов. Самая очаровательная… лживая, дрянная, мерзкая!
Младшая сестрёнка Мираджейн, Лисанна. Хитрая и коварная ведьма, удачливая и дерзкая воровка, слишком талантливая для своих пятнадцати. По-настоящему опасная… пусть и «маленькая девочка».
Белоснежка. Кажется, этим прозвищем впервые назвала «эльфийскую паскуду» сама Охотница на Фей, явно обладающая, несмотря на нелестные слухи, своеобразным чувством юмора. Белоснежка, разбойница и атаман банды карликов из детских сказок. Белоснежка - лучшая воровка тёмной гильдии «Хвост Феи».
Многие в их гильдии знали, что младшая сестрёнка Мираджейн иногда берёт «чёрные» заказы. И только он, неудачник Грей Сёрдж, знал, насколько по-настоящему чёрными они были.
Заказные убийства. Они всегда были тёмой гильдией, но убийства… Единственный закон для всех «фей» - запрет на убийства за деньги. Шпионаж и грабёжи, диверсии и поджоги – только малая часть того, что входило в прайс-лист платных услуг их гильдии. Там не было лишь одного пункта. Основного источника доходов прославленной Белоснежки.
Грей отдал бы всё немногое, что у него было, даже жизнь, лишь бы в тот злосчастный дождливый день оказаться в любой другой таверне. Отдал бы всё, чтобы навсегда забыть…
…Младшая сестрёнка Мираджейн в красном платье посреди опустевшего зала, капающая кровь с её ладоней. И тихое «тсс!», и прислонённый у кубам красный палец. И он, Грей, один-единственный живой человек среди десятка тел. Один на один с настоящим чудовищем, совсем не сказочной ведьмой. «Заказ», его сопровождение, полдюжины свидетелей и он, неудачник из одной с ней гильдии, такой неудачник, такой неудачник…
Позже Грей не раз жалел в приступах отчаяния, что она не убила его тогда.
Нет, вместо смерти Лисанна привязала его к себе «субботними чаепитиями», клубникой под взбитыми сливками и вечной слащавой улыбкой – их отвратительной семейной чертой. Каждую субботу он покорно приносил ей нереально дорогие сладости, пил отвратительный чай и слушал, как она щебечет о какой-то «милой ерунде». Лишь один раз он набрался смелости, надравшись при этом с утра «для храбрости», и спросил, почему она его не убила. Младшая сестрёнка Мираджейн, маленькая лгунья Лисанна.
А она лишь улыбнулась в ответ, сказав, что тогда бы вся гильдии стала охотиться за убийцей их товарища, и ей стало бы сложно «вести дела». А потом всё с той же улыбкой пообещала, что голыми руками вынет из груди сердце Джубии у него на глазах, если он хоть слово, хоть кому-нибудь…
Сердце лучшей подруги.
С тех пор Грей больше не пил ничего крепче кофе и стал всё плотнее и плотнее кутаться в одежду. Его знобило, постоянно, ежесекундно, и скоро даже многочисленные слои одежды перестали спасать его от тихого ужаса со слащавой улыбкой.
…Как неожиданно пришло спасение!
«Лисанна упала со скалы! Она упала!» - Мираджейн билась в истерики и рвалась куда-то, быть может, к сестре, но все слишком хорошо понимали, что выжить, упав с такой высоты, невозможно. Невозможно даже спуститься и забрать тело: слишком крутые и отвесные стены оврага, слишком глубоко, слишком опасно.
Он спустился. Ночью, при свете лишь звёзд и лун. Стесав кожу на ладонях и сбив колени. Он должен был убедиться, должен был увидеть…
…она была жива. Парализована болью, безмолвна, неподвижна, но – жива!
И Грей отдал бы всё, даже сердце своей драгоценной Джубии, чтобы забыть выражение тех синих глаз, когда он дрожащими руками в слезах и соплях достал нож.
- Прости меня, Лисанна… Прости меня… Прости…
…Такой он и поклялся себе запомнить её: грязной, сломанной, мёртвой.
Убитой им, неудачником Греем.
Вот только не вышло.
Сказочная Белоснежка восстала из хрустального саркофага, лишь бы поквитаться со своими обидчиками, а младшая сестрёнка Мираджейн вновь переступила порог гильдии.
Лисанна вернулась, чтобы вынуть его сердце.
…И вновь потянулась череда чаепитий.

* * *

После той странной субботы прошло не меньше месяца, прежде чем Сёрдж, наконец-то, вновь переступил порог гильдии. Осунувшийся, словно бы повзрослевший на добрый десяток лет, с обветренным лицом и без единого лишнего слоя одежды. Другой совсем.
Мираджейн привычно улыбается ему, разливая пиво и мысленно подсчитывая, сколько из взятых тогда заданий он выполнил и какой налог, соответственно, должен уплатить в казну гильдии.
Бодро вышагивая по залу и как будто не замечая направленных на него удивлённых взглядов, Грей приблизился к ней и немало удивился, не заметив кое-кого поблизости.
— Мира-сан, а где... где Лисанна?
Рука предательски дрогнула, и кружка покатилась по деревянной поверхности стоки, разливая лужи пива. Мираджейн хочет выругаться, но лишь тянется за полотенцем, висящим на плече.
А Грей уже подскочил и схватил её за плечи, что-то спрашивая возбуждённо, обеспокоенно. Вот только Мира не слышит, что ей до вдруг так изменившегося неудачника Грея?
- Исчезла.
Удивление, ужас на лице напротив. И ослабшие руки вмиг отпускают её плечи, и вот уже Грей Сёрдж раненым зверем ревет, оседая на пол, под изумлённые возгласы товарищей, а она лишь ближе подвигает в его сторону полную пива кружку.
Неудачник Грей недостоин её объяснений, а другая Лисанна просто вернулась домой.

@темы: Работы, Январский фестиваль: Лисанна Штраус

---

Работа №4

[Fairy Tail Festival]

Название: Голос
Автор: ***
Бета: отсутствует
Фендом: Fairy Tail.
Тип: джен
Жанр: ангст
Персонажи: Мираджейн, Лисанна
Рейтинг: Pg-13
Размер: мини (1088 слов)
Предупреждения: смерть персонажа
Дисклеймер: Хиро Машима.
Ключ: Мираджейн Штраус
Содержание: Джейн из Тартароса не закрывает глаза, когда убивает.
От автора: Автор знает, что за такие работы надо бить и хорошо если не канделябром. Автор знает, что запорола идею. И ключ тоже.

Солнечные лучи отражались от озерной глади, слепя, мешая видеть. Джейн прищурилась и уже чуть ли не в сотый раз прокляла скопом и по отдельности озеро, светило и собственное нелогичное желание пролететь у самой поверхности на полной скорости и - о, будто мало ей сопротивления непокорного, не желающего принимать крылатых слуг Зерефа воздуха! - опустить ладонь в чистую, как из горной реки, и прозрачную воду.
С той высоты, на которой рвет тонкие перепончатые крылья ветер, озеро причудливой формы - яркое сияющее пятно - казалось усталой летунье долгожданным островком покоя и отдыха. Тогда и пришло желание снизиться, расслабиться немного. По-хорошему, стоило лететь дальше - не вчера переродилась, знаешь, что задание серьёзное, но ноющие мышцы спины и обнаглевшая Голос усердно убеждали и убедили в обратном.
Голос появилась в ее жизни давно, ещё когда она впервые шагнула босыми ногами на холодный пол лаборатории. "Ой," - прохрипела Джейн, поджимая пальцы. "Ой," - услышала в своей голове красивый женский голос. С тех пор не прошло и дня, чтоб не услышала она тень прошлой жизни. Так обозвала это странное явление Кёко. А сама Джейн, не заморачиваясь, назвала ее, эту тень, Голосом.
Так вот, именно момент минутной слабости выбрала в тот день для своего появления Голос, тот час же начавшая убеждать, что ничего непоправимого не случится, если Нацу Драгнил будет доставлен Кёко на час позже, что поддаться собственным желаниям, тем более таким невинным - не грех...
Вода в озере оказалась ледяной и будто плотной - Джейн, отдернув руку, неловко кувыркнулась в воздухе, ловя крыльями ветер в бесплодных попытках затормозить и не врезаться в прибрежные кусты. "И понесло же меня летать у самого берега!" - мелькнула и пропала не то паническая, не то восторженная мысль. А потом крылья все же отказали: демоница приземлилась где-то посередине узкой полоски между водой и зеленью и тут же вскочила на ноги, почувствовав инстинктом охотника, щедрым подарком Кёко, рядом присутствие цели.
Они разбрелись по узкой прибрежной полосе: хрупкая блондинка нежилась на траве, Эльза Скарлетт устроилась с книжкой под деревом вместе с ещё одной девушкой, чьего портрета Джейн ни разу не показывали - не считали, очевидно, возможным противником - а ее цель не то в шутку, не то всерьёз сцепилась со своим напарником.
"Не заметили," - будто выдохнула Голос. - "Хоть ты и нашумела солидно". В тоне ее Джейн смутно послышалось злое сожаление, но все же она предпочла не обратить на это внимания и медленно, стараясь не шуметь, приблизиться к противникам.
Не получилось - двигаться по лесу бесшумно Джейн не умела, а удача, видимо, повернулась к ней той частью, которой искренне гордится Сейра. Задницей, то бишь: под ногой хрустнула, привлекая внимание мгновенно напрягшихся волшебников, незамеченная веточка.
Она замерла в неудобной позе и краем глаза заметила, что замерли и они. Скарлетт - ах, чтоб ею Темпеста закусил, этой зоркой стервой Скарлетт! - смотрела точь в точь туда, где пыталась спрятаться Джейн. "Зереф..." - нервы всё-таки не выдержали; демоница одним движением вскочила, оставляя неудавшееся укрытие где-то внизу, и отправляя в сторону самой опасной противницы "Дыхание Тьмы"...
- Бегите, - Голос, до того непрерывно что-то вещавшая, резко замолкла. Джейн даже показалось, что это истеричный вопль девчонки перебил ее. - У меня есть шанс...
...Она стояла на пути магии - хрупкая, тоненькая и решительная настолько, что руки опускались, а заклинания чуть ли не самостоятельно переставали действовать. Джейн бессильно стиснула кулаки, глядя, как скрывается за деревьями ее цель и проклиная неуместную доброту и девчонку.
Девчонка пахла волнением, казалась смутно знакомой - хотя откуда бы могла она ее знать, смешную, нелепую растрепу - и разглядывала демоницу широко открытыми синими глазищами. Ее даже жалко стало, брошенную товарищами, совершенно бессильную, не способную и с места сдвинуться - Джейн не прошлась, приблизившись, по шее, как собиралась, когтями.
- Мира... - недоверчиво прошептала за секунду до того, как мощный поток воздуха из-под распрямившегося крыла снес ее, девчонка.
Имя ударило не хуже магии и отозвалось нудной головной болью и высоким, тонким, разрывающим мозг изнутри воплем Голос. Она кричала так, что Джейн даже двинуться не могла - застыла, так и не распрямив до конца крыло.
- Мира, Мирочка, - голоса девчонки Джейн не слышала, но читала по губам. - Сестричка, неужели ты меня не узнаешь? Это же я, Лисанна, Мирочка, ну вспомни же, ты можешь, я знаю, я верю, возвращайся скорее... И я, и Эльфи тебя ждём... Мирочка, люблю...
Голос чуть притихла, дав разобрать последние слова, а потом Джейн стало больно, будто из спины крыло по живому вырезали, будто вонзили между лопаток нож, будто кинули обессиленной в бурю, будто подло ударили в спину.
"Пусти, - зашипела Голос. - Пусти меня к сестре!"
На Джейн разом, будто какой-то кран в голове открыли, хлынул поток воспоминаний.
Мира, Голос, тень прошлой жизни, билась, отвлекая от реального нелепого боя, отчаянно, как за самое дорогое. Вообще-то, так оно и было - насколько, конечно, Джейн разобралась в не то своих, не то чужих воспоминаниях. Та, кем она была до перерождения, волшебница Мираджейн, больше всего иного любила брата и сестру, эту самую девчонку, так пытливо, ищуще вглядывающуюся в ее, в их с Голос общее лицо и взгляд этот будто придавал противнице сил.
Мира была ею самой, частью сознания и жизни: неуместной добротой, острым чувством справедливости, любовью к полетам и верностью идеалам. А теперь эта часть пыталась и, надо сказать, небезуспешно, стать самостоятельной. Пыталась убить, уничтожить, а Лисанна помогала ей.
"Ты - искусственное создание проклятых демонов!" - шептала ее пересохшими губами Мира. "Пусть и так," - зло, будто сквозь зубы. - "Но я хочу жить!" Джейн хотела жить, очень. Даже опускаясь на землю рядом с испуганной девчонкой и удобно устраивая руки на чужом теле. Девочку по-прежнему было жаль, только демоница уже не понимала, почему. В ушах звучало тяжёлое дыхание Голос и не то испуганное, не то восторженное: "Мирочка!"
Джейн никогда не закрывала глаза, убивая, но терпеть взгляд похожих на столь любимое небо перед грозой глаз не было сил: прежде чем свернуть одним рывком тонкую шею, она зажмурилась и после пару секунд, показавшихся ей вечностью, боялась смотреть.
Голос билась в истерике и ей самой тоже очень хотелось: необъяснимая жалость обратилась в столь же невероятную тоску, смешанную с чувством вины. Она, поколебавшись, прикрыла остекленевшие глазищи, ещё больше походившие теперь на кусочки предгрозового неба, и встала.
Цель не могла далеко уйти, надо хотя бы попытаться их нагнать...
Не отойдя и на десяток шагов, Джейн обернулась. Тонкое тело девчонки лежало на едва примятой траве и казалось, что Лисанна просто спит. Что-то невнятное, но явно не безутешная Голос, будто велело вернутся к... к ней.
- Ты, - шепнула невнятно. - Прости. Я не хотела... То есть нет, хотела, но... Мне жаль, что пришлось тебя убить...
Голос всхлипнула, а Джейн вдруг поняла, что по щекам катятся самые настоящие слёзы.

@темы: Работы, Январский фестиваль: Лисанна Штраус

---

Работа №3

[Fairy Tail Festival]

Название: "Погадай на суженого"
Автор: ***
Бета: ***
Фендом: Fairy Tail.
Тип: джен.
Жанр: драма, дарк, предполагаемый постканон.
Персонажи: Лисанна, Кана.
Рейтинг: PG-13 (за мрачность)
Размер: драббл (764 слова).
Предупреждения: смерть персонажа.
Дисклеймер: Хиро Машима.
Ключ: Кана.
Содержание: Сейчас Кане хочется только одного: чтобы солнце поскорее село, погасив расплавленное золото небосвода, и можно было идти спать. Она бы уже ушла, но Лисанна просит погадать, и Кана просто не может отказать ей.
От автора: автору, увы, сказать нечего.

– Погадай на суженого, – просит Лисанна, склоняя голову набок. На ее губах блуждает улыбка, в глазах вспыхивает и гаснет лукавая искра.
Кана вздыхает.
– Лисанна, и сколько можно? – она смотрит в окно, на словно залитые расплавленным золотом облака, узкой полоской опоясавшие край небосвода. Заходящее солнце с трудом пробирается сквозь них, будто отвоевывает каждый шаг к линии горизонта. – И не надоело еще тебе?
– Не надоело! – весело смеется Лисанна, подпирая щеку рукой. – В твоем гадании же только четыре варианта, а ребят даже у нас в гильдии значительно больше.
Кана вздыхает снова, но все же вытягивает колоду. Берет карты – те шелестят под пальцами глянцевой поверхностью, – находит четыре туза, выкладывает их.
– Выбирай, – говорит устало, снова отворачиваясь к окну. Лисанна долго смотрит на карты, двигая то одну, то другую пальцем.
– Ммм, пусть пиковым будет Лаксас! – наконец произносит она, снова улыбаясь от уха до уха. – Он весь такой... мрачный и солидный, вот! А трефовый – Фрид: такой рафинированный, что порой кажется, что он не из этой эпохи.
Кана молча откладывает две карты в сторону и ловит себя на мысли, что раньше она обязательно бы высмеяла старомодность Фрида и не упустила бы шанса как-нибудь язвительно пошутить относительно мрачности Лаксаса. Сейчас же ей хочется только одного: чтобы солнце поскорее село, погасив расплавленное золото небосвода, и можно было идти спать. Она бы уже ушла, но Лисанна просит погадать, и Кана просто не может отказать ей.
Бледный палец постукивает по бубновому королю – ладонь у Лисанны удивительно узкая. В голове невольно всплывает мысль, что раньше Кана не замечала, насколько хрупкой та выглядит. Или раньше ладонь Лисанны такой и не была?..
– Бубновым будет Гаджил, – наконец решает Лисанна. – Сестричка Мира, конечно, рассердится, как услышит, но надо же сделать Лаксасу с Фридом достойную конкуренцию! А Гаджил парень видный, хоть и диковат немного...
Рука невольно дергается, но Кана заставляет себя сдержаться. Воспоминания сами всплывают в памяти: Гаджил был первым, кого Мира, уже совсем не та Мира, которую они знали, только вернувшись из «Тартароса»...
– А червовый, конечно, Нацу! – радостно заканчивает Лисанна. – Розовый дракончик!
Она снова весело хихикает, а Кана просто кладет четвертую карту, заканчивая ряд тузов, и начинает тасовать колоду. Солнце за окном будто издевается: застыло в золоте облаков и не желает ни на шаг сдвигаться с места. Если бы только оно село, думает Кана, можно было бы уложить Лисанну в кровать, и все закончилось бы – по крайней мере, на сегодня.
– Ой, я правой рукой колоду сняла! – вырывается у Лисанны. – Надо же левой...
– Не страшно, тебе можно правой, – Кана заставляет губы искривиться в каком-то жалком подобии ласковой улыбки и начинает выкладывать карты.
Минуты тянутся в какой-то шершавой, неприятной тишине. Кана выкладывает карту за картой, убирает лишние, а Лисанна просто следит за ней, подперев щеку рукой. На ее губах – снова та же безмятежная улыбка, в глазах застыло какое-то мечтательное выражение.
– Знаешь, если выпадет Лаксас, братик Эльфман, наверное, рассердится, – в конце концов нарушает тишину она и снова смеется. – Похоже, он так и не смог окончательно простить ему Фантазии – хотя сам за Эвергрин как только не увивается. Так забавно наблюдать, как братик пытается быть настоящим галантным кавалером!
Кана заставляет себя проглотить комок, застрявший в горле. После того, как погибла Полюшка, некому было спасать Лаксаса. Он умер от яда – последний, после всех Громовержцев. Кана понимает, что это было, наверное, цинично, но тогда она могла думать почему-то только о том, что Макарову повезло погибнуть раньше и не видеть того, как мучился в последние дни его внук. А Эльфман... Она до сих пор не может поверить, что он мог...
– Но я думаю, будет снова Нацу, – ничего не замечая, продолжает Лисанна и мечтательно вздыхает. – И если он действительно выпадет, я, наверное, решу, что это все-таки моя судьба.
Она поворачивается к окну и смотрит куда-то вдаль, погрузившись в свои мысли – а Кана уже почти ненавидит горизонт за то, что тот так медленно гаснет, меняя свое расплавленное золото на загустевший багрянец. Ей не хочется снова вспоминать, что Нацу они так и не увидели. Не хочется снова слышать в ушах отчаянные, уже почти нечеловеческие крики Люси: та верила в Нацу до последнего, до самого конца не прекращала его звать.
Солнце касается края леса, затем неспешно опускается за него, отчаянно тянется последними лучами к седым волосам Лисанны.
– Вечер, пора спать, – Кана встает, откладывая карты, и помогает Лисанне подняться. Поддерживает слева, подхватив под короткий обрубок руки, и осторожно ведет к постели.
– Но ты не закончила гадать! – сразу же возмущается Лисанна, и Кана закусывает губу, а затем снова заставляет себя улыбнуться.
– Нацу, – говорит она, укладывая Лисанну и прикрывая одеялом ее искалеченные ноги. – Там выпал Нацу.
Ей не нужно смотреть на карты: все равно в мире без магии они уже никогда не покажут правды.
– Значит, судьба, – шепчет Лисанна, улыбаясь – радостно, будто ей снова десять – и закрывает глаза.

@темы: Работы, Январский фестиваль: Лисанна Штраус

---

Работа №2

[Fairy Tail Festival]

Название: Превращения
Автор: ***
Бета: нет
Фендом: Fairy Tail
Тип: дженогет
Жанр: мистика, АУ
Персонажи: Лисанна, Нацу, Люси и все *YL
Рейтинг: PG-13 (R-ки там совсем мало)
Размер: драббл (около 700)
Предупреждения: автор был пьян. а! ну и ООС конечно
Дисклеймер: Хиро Машима
Ключ: Люси
Содержание: "Это наверняка проделки Миры".
От автора: 1) параллельная вселенная, где Люси - не член Фейри Тейл;
2) оно выглядит как начало большого эпичного фанфика, но написать всё автор не успел вообще никак. ругайте его полностью;
3) очень, хммм, своеобразное, короче.

Ты просыпаешься резко, нервно сдергиваешь розовую простынь и садишься. Шея болит от неудобной большой подушки, а руки и ноги неприятно сводит судорогами от ночного кошмара. Хотя «кошмар» — слишком громкое слово для обычного беспокойного сна. Но этот сон продолжается каждую ночь. И вот почти месяц ты видишь странные, будто наваждение, картины. Они чем-то похожи на те «сериалы», которые крутят по новой лакриме — ты их еще не смотрела, только слышала, ведь такая лакрима была жутко дорогая! — запутанные и глупые. Во сне у тебя все по-другому.
Из соседней комнаты доносится недовольное бурчание, и ты вспоминаешь, что задремала за готовкой. Ты рывком встаешь с кровати и, направившись на кухню, замираешь напротив зеркала в прихожей. Все как обычно, да? Немного заспанные глаза неестественно широко раскрыты с перепуга — утка в духовке! — на правой щеке заметные красные следы после недавнего сна, помятые белая майка и синяя юбка, выбившиеся из прически пшеничного цвета волосы. Да, все как обычно.
Пшеничные?
Ты вертишь головой и смотришь в отражение еще раз. Помятое голубое платье задрано выше колен, а растрепанные белоснежные волосы едва касаются лопаток, спутавшись на кончиках. Даже первые морщинки вокруг глаз такие же, как и день назад. Ты решаешь, что еще не полностью проснулась и, когда из кухни слышатся уже ругательства, то в последний раз бросаешь на зеркало подозрительный взгляд.


— Когда у нас появилось это зеркало в прихожей?
Нацу выглядит удивленным.
— Что-то случилось?
Он всегда таким был — замечал что-то, о чем некоторые и не догадываются.
— Да нет.
Нацу смотрит тебе в глаза еще с полминуты, и ты чувствуешь себе странно — впервые за все годы, проведенные рядом с ним, — и, переменившись в настроении, с улыбкой роняет:
— Это наверняка проделки Миры.
Ты закатываешь глаза.
— Неужели ты до сих пор не простил ей?
— Да уж, явиться на мальчишник и поменять нас телами было безумно весело. До того момента, пока Грей не начал разгуливать в моем обличии по городу голым.
Ты заливаешься хохотом, вспоминая этот день…


Тебе снится совершенно дурацкий сон. Нацу голый вламывается к тебе в душ, поскальзывается и падает прямо в ноги. Ты знаешь, что обычно бы надавала ему затрещин, но не в этот раз. Вы оба красные и вспотевшие то ли от смущения, то ли от пара. Ты протягиваешь ему полотенце, но Нацу дергает его на себя, и ты падаешь. Упираешься об его плечи и на секунду тебе кажется, что розовая метка на твоей руке горит огнем, как и волосы Нацу.


Ты обнаруживаешь себя перед зеркалом. Левой рукой ты ласкаешь свою непривычно большую грудь, а правой — с горячей розовой меткой — подбираешься к промежности. Светлые пшеничные волосы, взмокшие и спутавшиеся, прилипли ко лбу, щекам и шее. Ноги подкашиваются, и ты падаешь, готовая к удару, но тебя подхватывают. У тебя нет сил даже на то, чтобы повернуться к Нацу лицом, но этого не надо — он отлично видит тебя в зеркале. Лицо у него в этот момент страшное.
— Не знаю, о чем ты думала, но к таким ролевым играм я не был готов.
Он выглядит злым и растерянным одновременно.
— Нацу, я… — тебе не хватает воздуха.
— Подожди.
Он разворачивает тебя, и ты утыкаешься в его грудь лицом, прижимает крепче, и ты чувствуешь жар, исходящий от него. В доме вдруг раздается нечеловеческий визг. Тебе не нужно смотреть, но все же поворачиваешь голову и одним глазом смотришь на то, как горит зеркало. Зеркало разве может сгореть? Не успеваешь ты об этом подумать, как из него выпрыгивает нечто черное и вылетает из дома с невероятной скоростью.
Нацу проводит рукой по твоим волосам, берет лицо в ладони, долго всматривается и осторожно начинает:
— Лисанна…
Ты словно приходишь в себя.
— Только не говори, что в этом виновата моя сестра.
— Да кто еще так злился, когда мы «официально начали встречаться»? — Нацу скривился на последних словах.
— Эрза. И с чего бы сестренке желать мне плохого?
— Да черт её разберет!
— Вот не надо. Черта у неё нет, а вот Сатана…
Вы переводите разговор на другую тему. Нацу всё еще не отпускает тебя, то держит за руку, то проводит грубоватыми ладонями по голым бокам и бедрам.
— Но откуда ты её знаешь?
— Кого?
— Девушку, в которую превращалась. Я видел её однажды в Харджионе, лет семь назад.
Кажется или ты немного заинтересована?
— И как ты умудрился запомнить её?
— Она покормила меня.
— О-о-о, это всё объясняет.

@темы: Работы, Январский фестиваль: Лисанна Штраус

---

Работа №1

[Fairy Tail Festival]

Название: Неплохой советчик
Автор: ***
Бета: ***
Фендом: Fairy Tail.
Тип: Джен.
Жанр: Юмор.
Персонажи: Гилдартс, Лисанна, Нацу.
Рейтинг: G
Размер: мини (1240 слов)
Предупреждения: ООС, AU.
Дисклеймер: Хиро Машима.
Ключ: Гилдартс.
Содержание: Гилдартс вообще трусом не был – не с его талантами в магии и во всем остальном, но задание по истреблению черного дракона внезапно показалось до жути привлекательным.
От автора: Вообще преканон, но в тоже время отступление от канона. Автор подумал-подумал и решил: а почему бы нет? И родилось это, в спешке. Ну да ладно.

Дверь за Гилдартсом закрылась с легким скрипом. Маг облегченно вздохнул и довольно ухмыльнулся. Наконец-то ему удалось попасть в гильдию, при этом ничего не натворив в городе и даже не поцарапав двери. Глядишь, так через пару годков великим мастером в этом нелегком деле станет…

Дверная ручка, печально звякнув, мелкими кусочками опустилась на пол. Гилдартс обреченно вздохнув, тихо хмыкнул – ну, может, чуть больше чем через пару… Впрочем, сейчас голову этим забивать не хотелось. Надо же было узнать, что изменилось в гильдии, пока его не было. Тем более такой шикарный момент – узнать все, будучи пока что неузнанным посетителем. Все несказанно вовремя были заняты чем угодно, но не разглядыванием дверей.

Так. Так. Так.
Гилдартс с трудом удержался, чтоб не захлопать в ладоши, и оглянулся. Стены на месте, Ридас что-то рисует в уголке, Макао с Вакабой режутся в карты, мастер… бухает. Гилдартс фыркнул – ну, другого от старика он и не ожидал. Надо будет купить бутылочку – так сказать, отметить выполненное задание, да и просто уважить старшего товарища. А пока стоит вспомнить о самой шумной части гильдии… Та-а-ак, а где малышня? Главная головная боль нынешнего Фейри Тейл…

- Нацу, открой ротик! Ну, давай же! – Лисанна зачерпнув из тарелки хорошую порцию каши, теперь настойчиво тыкала ею Нацу в лицо, он же возмущенно от нее отворачивался.
- Не буду я твою кашу! И вообще я сам могу! Отдай ложку! – малец требовательно треснул себя по коленке и тут же поморщился. Переборщил.
- А вот и нетушки! – Лисанна, ловко отпрыгнув, покачала пальчиком. – Как я могу бросить своего ребенка наедине с едой. А вдруг ты ложку в ухо засунешь!

Гилдартс чуть не заржал. Благо вовремя закашлялся, вот только этим незамысловатым действием умудрился словить пару подозрительных взглядов. Эх, скоро рассекретят. А, впрочем, неважно. Потому что выражение лица Нацу стоило всякого рассекречивания – губы у пацана мелко задрожали, а щеки покраснели так, что впору водой было поливать. Явно обиделся. А стоящий рядом с ним паренек, щеголяющий в одних семейниках, – Гилдартс вечно забывал его имя – только добавил пороху в огонь. Заржал так, что Лаксас, пьющий за соседним столиком пиво, аж поперхнулся. Нацу насупился еще больше.

- Да пошла ты! Достала-а-а! – взвыв не хуже своего предполагаемого родителя, Нацу ловко выхватил тарелку с кашей и метнул ее в Лисанну. Правда, та увернулась…

И Гилдартс слишком поздно понял, что стоял в опасной близости от малышни. А каша ничего так, вкусная. Правда, звездочки в глазах несколько мешают.

Поднимали его всей оравой, вместе с запоздавшими поздравлениями с возвращением, вопросами по заданию, попытками извиниться за малышню и просто ржачем. Побледневший Нацу явно не знал, что делать – то ли гордится, что таки умудрился устроить ему хороший нокаут, то ли бежать прятаться – стоящая неподалеку юная Эльза уже успела показать ему кулак.

Кое-как отбившись от дорогих согильдийцев, Гилдартс подхватил под мышки Нацу с Лисанной и был таков. Мальца он все-таки по-своему любил, потому расправы со стороны Эльзы не желал. Ну, а Лисанну взял, чтоб ситуацию прояснить. То, что у младшей рыльце в пушку было, Гилдартс как-то даже и не сомневался. Стоило только взглянуть на ее сестрицу.

Нацу как всегда благодарил его молча – особо чувствительными пинками, ну а Лисанна смущенно ревела. Стыдно было. Гилдартс же старательно продолжать прятать улыбку и показательно хмурился. Через какое-то время даже малец перестал дергаться. То ли сильно устал, чему Гилдартс не особо верил, ибо энергии в нем хватило бы на целую страну, то ли действительно смутился. Вот последнее могло быть ближе к правде, потому что Лисанна последние девять минут, схватив Нацу за ухо, что-то настойчиво шептала.
Сбросив обоих на траву, Гилдартс с удобством рассеялся на старом пеньке. Любил он эту полянку – тихо, мирно, комары в меру кусают. И травка зеленая, вулканами не потоптанная. В общем, тишь да благодать.

Малышня времени даром не теряла – успевшая сесть на травушке Лисанна, красиво при этом расправив платьице, только и успела схватить Нацу за шарф, пока тот, окрыленный внезапной свободой, не удрал восвояси. Гилдартс усмехнулся – возмущенный по самое не хочу пацан что-то тихо пробурчал под нос и покорно плюхнулся обратно, правда, тут же постарался подальше отодвинутся от Лисанны… забыв при этом, что шарф его никто не отпустил.

- Лисанна, деточка, ты уж его отпусти, задушись ведь, – Гилдартс улыбнулся вполне миролюбиво. Надоело ему хмуриться. Схватившийся за шарф Нацу даже прохрипел что-то одобрительное. Лисанна смущенно потупилась, но памятную тряпку друга все же отпустила.
- Извините, что так получилось, – Лисанна тут же захлюпала носом, – Нацу такой непослушный. Вечно что-то учудит…
- Стоп-стоп-стоп, – Гилдартс ошарашенно замотал руками. Нет, он, конечно, помнил, что Лисанна девочка умненькая и вообще ответственная… но ей богу, он сейчас свою мамашу вспомнил! Та точно так же расстраивалась, когда он маленький творил шалости, а потом дома от души давала трепку. – Ты что, за него извиняешься?
- Мамы должны защищать своих детей! – Лисанна гордо выпрямилась и смахнула набежавшую слезу. Нацу только горестно вздохнул и закатил глаза. На слова он никогда не был силен.
- Мама, говоришь? – Гилдартс почесал затылок. А малышка, кажись, совсем выросла. Вот только мальца все равно спасать надо. – А зачем тебе ему мамой быть?
- Как зачем? – Лисанна аж всплеснула руками. – Он же без меня ничего не может. Эльзу он боится, Эльфмана обижает, с Греем дерется… Его же воспитывать надо!
Гилдартс честно пытался не засмеяться, но это было выше его сил – у бедного мальца от гнева даже пар из ушей пошел! Нет, точно спасать его надо. Мира, если сестренку ее обидят, в землю закопает, и только шарфик чешуйчатый на память останется.
- Лисанна, а тебе не кажется, что Нацу на роль сынишки староват? – Гилдартс с трудом отдышался. Давно он так не смеялся. Надо в гильдии почаще бывать, а то вырастут, и вся забава на нет сойдет.
- Староват? – Лисанна крепко задумалась. Потом посмотрела на Нацу, что-то вспомнила, покачала головой, а потом снова посмотрела. И Гилдартсу этот взгляд не понравился. – Это тогда каким же он маленьким был? Кракозябликом что ли? – и столько сомнения в голосе.

Нет, Гилдартс по праву мог гордиться собой – перехватить Нацу в полете, дать ему подзатыльник, чтоб погасил пламя, и закрыть рот рукой, чтоб тот перестал обзывать Лисанну – да он истинный родитель! Самый лучший, вот.

- Пусти меня-я-я! Пусти-и-и! Я прибью эту дуру-у-у! – Нацу умудрился здорово тяпнуть его за руку.
- Ой, прости Нацу! Ты, наверное, обиделся на меня? – кажется, до Лисанны только-только дошло, что все это при мальце говорить не следовало. Или знала? Гилдартс хмыкнул – уж больно подозрительно довольно она на Нацу зыркала.
- Ни на кого я не обиделся, – покраснев, тот недовольно пробурчал.
- Стешняшка ты моя, – умилилась Лисанна и тут же прикрыла рот ладошкой, захихикав. Нацу смутился еще больше.
- Слушай, Лисанна, ты с этими дочки-матери заканчивай, – Гилдартс хотел еще пальцем покачать, да Нацу больно пнул его в бок. – Лучше пусть твоим женихом будет!

Лисанна тут же задумалась, а вот малец от неожиданности даже брыкаться перестал и обвис, как мешок с… ну, просто мешок. Гилдартс его аккуратно так опустил на землю и на всякий случай отошел. Кажется, зря он это сказал. Девочка-то крепко задумалась.

- Слушай, а ты прав! – глаза у Лисанны засветились… ну, как у его бывшей пассии, когда он сказал, что не женат. В общем, нехорошо так засветились. – Нацу, ты будешь моим мужем!

Нацу, который собирался подняться, сел обратно и открыл рот. Что-то прохрипел непонятное и снова рот закрыл, а потом на него посмотрел. Недобро так. Гилдартс поспешно втянул голову в плечи – кто ж знал, что гиперактивная Лисанна вместо дочи решит сделать из Нацу жениха… решит сделать на полном серьезе?!

А уж как посмотрел на него малец после столь оригинального решения Лисанны... Гилдартс вообще трусом не был – не с его талантами в магии и во всем остальном, но задание по истреблению черного дракона внезапно показалось до жути привлекательным.

@темы: Работы, Январский фестиваль: Лисанна Штраус

---

Сдача работ

[Fairy Tail Festival]

Название умыла - "Январский фестиваль: Лисанна Штраус". Фики можно присылать на умыл сообщества до 20.01 включительно.

По просьбам трудящихся срок сдачи работ продлен еще на день - до конца дня 21.01!

Код шапки написан ниже. Пожалуйста, просто заполняйте форму, не нужно убирать пункты или что-то еще.

<b>Название:</b>
<b>Автор:</b> ***
<b>Бета:</b>
<b>Фендом:</b> Fairy Tail.
<b>Тип:</b>
<b>Жанр:</b>
<b>Персонажи:</b> 
<b>Рейтинг:</b>
<b>Размер:</b>
<b>Предупреждения:</b>
<b>Дисклеймер:</b> Хиро Машима.
<b>Ключ:</b>
<b>Содержание:</b>
<b>От автора:</b>

Пожалуйста, правильно оформляйте шапку и проставляйте все теги! Администрация не железная и не будет выставлять неправильно оформленные работы, насколько бы хорошими они не оказались!
Правильное оформление указано в правилах, если у кого-то возникнут какие-либо вопросы - их можно задать здесь, под этим постом.

запись создана: 12.01.2014 в 22:00

@темы: Глас админов, Сдача работ, Январский фестиваль: Лисанна Штраус

---

И снова обновление!

[Fairy Tail Festival]

Пока наши дорогие участники пишут фики на фестиваль имени Лисанны, админский состав не дремлет. Сегодня мы хотим порадовать вас известием, что эпиграф, фото и аватарки наконец обновлены! Темой нынешних аватарок стали эксиды, которые проиграли в предыдущей голосовалке парням из "Фейри Тейл".

Администрация еще раз поздравляет всех с прошедшими праздниками и хочет напомнить, что если у вас есть какая-либо идея касательно улучшения фестиваля (следующая тема аватарок, тема ключей или идея тематического феста и т.д.), мы с радостью выслушаем ее в соответствующей теме))

@темы: Глас админов

---

Январский фестиваль: Лисанна Штраус

[Fairy Tail Festival]

И к более насущным делам))

<a href="http://ft-festival.diary.ru/p194384877.htm"><img src="http://static.diary.ru/userdir/1/1/2/0/1120843/80189912.png"></a>

Бонусные шуточные баннеры, целых две штуки!!!

<a href="http://ft-festival.diary.ru/p194384877.htm"><img src="http://static.diary.ru/userdir/1/1/2/0/1120843/80189915.png"></a>

<a href="http://ft-festival.diary.ru/p194384877.htm"><img src="http://static.diary.ru/userdir/1/1/2/0/1120843/80189917.png"></a>

Для пользователей, которые желают участвовать, мы предлагаем вытянуть лотерейный билетик с персонажем.

АХТУНГ!!! Можно брать второй номерок!

Оффтопом выделены выбранные номерки.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27

запись создана: 01.01.2014 в 20:29

@темы: Январский фестиваль: Лисанна Штраус, Лотерея

---

С Новым Годом!!!

[Fairy Tail Festival]

Дорогие участники сообщества, администрация от всего сердца поздравляет вас с Новым Годом и наступающими рождественскими праздниками! Пусть на сердце у вас всегда царит радость, в жизни бывают только приятные неожиданности, а новый год принесет много творческих успехов)) Счастья вам, здоровья и всяческих благ!



В связи с зимними праздниками на фестивале небольшое обновление. Изменился дизайн сообщества, в скором времени будут добавлены новые аватарки, эпиграф и фото. Также добавилось несколько тэгов: "Лотерея", "Сдача работ" и "Голосование за персонажа". Тэг "Голосование", обьединяющий до этого голосования за работы, был переназван соответственно.



Администрация еще раз поздравляет с наступающими и уже прошедшими праздниками и искренне благодарит всех участников))) Спасибо, что вы остаетесь с нами))

@темы: Глас админов

---

Голосование за нового персонажа

[Fairy Tail Festival]

Пока участники Сикрет Санты доделывают свои подарки, а все остальные просто готовятся к Новому Году, администрация фестиваля напоминает, то мы совсем не умерли и готовы начинать готовить январский фестиваль уже сейчас)) Итак, начинаем голосование? Кто станет персонажем следующего феста? Решать только вам Тех, кто уже был выбран, можно посмотреть здесь))

ВНИМАНИЕ!!! Голосование продлится до 27 декабря включительно!

ГОЛОСОВАНИЕ ЗАКРЫТО!!! Персонажем месяца становится Лисанна!

Эльфман - 1
Венди - 3
Уртия - 1
Лисанна - 6
Эвергрин - 2

запись создана: 20.12.2013 в 04:39

@темы: Глас админов, Голосование за персонажа

---

И еще один оргпост

[Fairy Tail Festival]

Поскольку у нашего феста договоренность с Сикрет Сантой, администрация напоминает, что декабрьского фестиваля не будет. Желаем всем хороших праздников и до встречи на январском фестивале.

@темы: Глас админов

---

Черный список

[Fairy Tail Festival]

И о более грустном - а именно о несдаче работ. В этом плане нынешний фест оказался едва ли не хуже Минервофеста: номерки активно разобрали, а вот со сдачей получилась накладка. Как все могли видеть, из 27 номерков принесены были только 11, что уже печалит. Но что еще хуже, практически никто из не сдавших работы не соизволил администрацию предупредить о том, что фика не будет.

Администрация сама пишущая, она отлично понимает, что иногда бывает такая банальная вещь, как неписун. Но вот что администрация не может понять, так это то, почему отослать один-единственный умыл с предупреждением слишком сложно. В итоге, на данный момент мы имеем такой состав в черном списке:

1 штрафное очко:
 Tea-tsu
 Kitilina
 Эмхиль
 Аргонский Пёс
 *[Джо]*
 жан кирштайн.
 Belitruin

2 штрафных очка:
 Борланд
 апельсиновый бутерброд

Бан на следующий фест получают:
 ~Ниакрис~
 Luckab
 Solitaire
 Sashkin JB
 Asuero
 Akira_Saito
 Леденцовая карамель
 солнечный пони
 shre
 Juggernaut_

@темы: Черный список, Глас админов

---

Фестиваль имени Каны: деанон

[Fairy Tail Festival]

Администрация еще раз искренне благодарит авторов за участие и от всего сердца поздравляет победителей

Список работ:

Работа №1 -  Belitruin
Работа №2 -  Basa-Ann
Работа №3 -  Venerka_Miana
Работа №4 -  Iota-chan
Работа №5 -  Reina Brave
Работа №6 -  Kronk
Работа №7 -  Kronk
Работа №8 -  Dart Mras
Работа №9 -  Алиса_1523
Работа №10 -  Anafi Green
Работа №11 -  Ishytori

Баннеры победителям:

В этот раз у нас две работы разделили первое место

<a href="http://ft-festival.diary.ru/p193257668.htm" target=_blank><img src="http://static.diary.ru/userdir/1/1/2/0/1120843/79985042.jpg"></a>

<a href="http://ft-festival.diary.ru/p193347380.htm" target=_blank><img src="http://static.diary.ru/userdir/1/1/2/0/1120843/79985043.jpg"></a>

Второе и третье места:

<a href="http://ft-festival.diary.ru/p193341335.htm" target=_blank><img src="http://static.diary.ru/userdir/1/1/2/0/1120843/79985045.jpg"></a>

<a href="http://ft-festival.diary.ru/p193333512.htm" target=_blank><img src="http://static.diary.ru/userdir/1/1/2/0/1120843/79985046.jpg"></a>

Баннеры участникам:

<a href="http://ft-festival.diary.ru/p193290117.htm" target=_blank><img src="http://static.diary.ru/userdir/1/1/2/0/1120843/79985047.jpg"></a>

<a href="http://ft-festival.diary.ru/p193290154.htm" target=_blank><img src="http://static.diary.ru/userdir/1/1/2/0/1120843/79985048.jpg"></a>

<a href="http://ft-festival.diary.ru/p193310883.htm" target=_blank><img src="http://static.diary.ru/userdir/1/1/2/0/1120843/79985050.jpg"></a>

<a href="http://ft-festival.diary.ru/p193339734.htm" target=_blank><img src="http://static.diary.ru/userdir/1/1/2/0/1120843/79985052.jpg"></a>

<a href="http://ft-festival.diary.ru/p193342358.htm" target=_blank><img src="http://static.diary.ru/userdir/1/1/2/0/1120843/79985053.jpg"></a>

<a href="http://ft-festival.diary.ru/p193342377.htm" target=_blank><img src="http://static.diary.ru/userdir/1/1/2/0/1120843/79985054.jpg"></a>

<a href="http://ft-festival.diary.ru/p193342699.htm" target=_blank><img src="http://static.diary.ru/userdir/1/1/2/0/1120843/79985056.jpg"></a>

@темы: Деанон, Глас админов, Ноябрьский фестиваль: Кана Альберона

---

Голосование

[Fairy Tail Festival]

Администрация благодарит всех авторов, кто прислал работы, и радуется 11 прекрасным работам

Голосование проходит только от собственного имени, иначе ваш голос будет удален.
Оформлять свой голос только по форме! В противном случае комментарий также будет удален, а голос не засчитан.
В форме писать только номер работы. Название указывать не нужно. Список работ представлен после формы голосования с кликабельными ссылками.

Голосование закрывается 28.11 в 23:59 по Мск.
Голосование закрыто, всем спасибо

Форма голосования:

3 балла - работа №
2 балла - работа №
1 балл - работа №

Список работ:

Работа №1 - "Едины" (Кана, Лаксас; джен, ангст; мини; G)
Работа №2 - "Семь дней в роли няньки" (Кана/Тотомару, Ромео; гет, стеб, повседневность; мини; PG-13)
Работа №3 - "Десять песчаных бурь" (Кана, Мавис, Гилдарц; джен, ангст, hurt/comfort; драббл; G)
Работа №4 - "Воспоминания" (Блюнот, Кана; прегет, ангст; драббл; G)
Работа №5 - "Разговор" (Кана, Гилдарц; джен, повседневность, АU; драббл; G)
Работа №6 - "Белый галстук" (Грей, Кана; missing scene, юмор; мини; PG)
Работа №7 - "Детка номер шесть" (Бикслоу, Кана, Баккас; джен, юмор; мини; PG-13)
Работа №8 - "Пить надо меньше" (Кана, Локи, Люси, Нацу; джен, повседневность, экшн; мини; R)
Работа №9 - "Реквием" (Кана, Хибики, Люси; гет, AU; драббл; R)
Работа №10 - "Смотрите в следующей серии" (Кана, Люси; джен, общий; мини; PG-13)
Работа №11 - "Сияние Фей" (Кана, Фрид, Люси; джен, драма, дарк, AU; мини; R)

запись создана: 21.11.2013 в 00:30

@темы: Ноябрьский фестиваль: Кана Альберона, Голосование за работы

---

Работа №11

[Fairy Tail Festival]

Название: Сияние Фей
Автор: ***
Бета: увы, не успелось
Фендом: Fairy Tail.
Тип: джен
Жанр: драма, дарк, АУ
Персонажи: Кана, Фрид, Люси, другие.
Рейтинг: R
Размер: мини (~4600 слов)
Предупреждения: смерть персонажа; ООС вследствие АУ.
Дисклеймер: Хиро Машима.
Ключ: Фрид
Содержание: не доводит оно к добру, с колдунами дело иметь.
От автора: автор выдохся, так что автору нечего сказать.

Поселок спрятался в ложбине между двумя отрогами горы и с перевала, который Кана прошла утром, напоминало отпечаток птичьей лапы. У него и название было какое-то птичье – Кана, правда, не запомнила, какое именно. Не до того было: она прошла уже не один десяток таких поселков, и воспоминания о них путались в голове мерцающим паутиной.
Вакаба, один из завсегдатаев здешнего трактира, оказался на удивление разговорчивым: за те полчаса, которые Кана с ним пила, успел и работой похвастаться, и на злую жену нажаловаться, и даже на свидание попробовать пригласить. От последнего Кана отмахнулась уже почти автоматически: с того времени, как она начала жить с милым, остальные мужчины перестали ее интересовать в принципе. Отшивать их она уже привыкла, не обращая даже внимания.
– А еще, говорят, наш кузнец здесь к дочери мельника клинья подбивает, – радостно тараторил Вакаба, вытряхивая пепел из трубки прямо на пол. – Немного странный такой парень, мрачный все, говорит мало, с котом своим носится – но хороший, работящий, в общем. Мне он недавно котелок починил – жена сказала, новый покупать дорого, старый еще послужит. Вот старая карга, все бы ей деньги при себе побольше держать! Так о чем я?.. А! Вот! Мельниковой дочери -то хоть бы что: сама бледная, как мука, глазищи огромные, и ходит всегда молчаливая, на кузнеца не смотрит даже...
– Я извиняюсь, – Кана все-таки решилась перебить никак не кончающуюся болтовню: солнце за окном начинало медленно клониться к горизонту, а если Вакаба не знал, где искать, надо было спросить еще хоть несколько человек. С очередными сумерками день свадьбы все приближался, и Кане казалось, что в молчаливом воздухе каждую ночь чем дальше, тем громче тикали слышные только ей часы. Отчисленные ими минуты и секунды просеивались сквозь какое-то гигантское решето, убегая, ускользая просто у нее из пальцев.
– Я извиняюсь, – снова повторила Кана, нервно сжимая ремень сумки. – Вы все-таки можете рассказать мне о колдуне?
Вакаба запнулся на полуслове, нахмурился. Затем набил трубку свежим табаком, высек искру, глубоко затянгувся.
– Колдуна, значит, тебе надо, – сказал наконец через минуту молчания, рассматривая исподлобья. – И зачем же такой хорошей девушке с колдуном якшаться?
– Надо, – Кане показалось на мгновение, что в его голосе прозвучала печаль, но она решила, что это просто игра воображения. – Долго объяснять. Просто расскажите, где его найти.
Вакаба снова глубоко затянулся, тяжело вздохнул. Над столом повисло сладковатое облако дыма, и он раздраженно взмахнул рукой, пытаясь его разогнать.
– Я знаю, где он, – слова прозвучали крайне мрачно, однако Кана не обратила на это внимания. – Собственно, у нас тут все в селе знают. Только рассказывать не очень хотят – не доводит оно к добру, с колдунами дело иметь.
– Мне надо, – снова повторила Кана – голос на мгновение перестал слушаться и предательски дрогнул. – Расскажите. Пожалуйста.
Вакаба снова на нее покосился, третий раз затянулся, затем вынул трубку изо рта и положил на стол.
– Хорошо, расскажу, – как-то почти обреченно прозвучало в тишине.

Когда Кана переступила порог единственного в Холмах Фей отеля, над горами висел уже глубокий вечер. На фоне ясного синего неба с россыпью звезд горные хребты виднелись темными громадами и невыносимо давили на плечи. Кана не смогла сдержать вздох облегчения, когда их круг изменили тесные и закопченные, но намного более привычные стены столового зала.
Местный хозяин оказался веселым и словно постоянно захмелевшим мужчиной: радостно приветствовал ее, вручил кружку эля за счет заведения и даже прикрикнул двум белокурым девушкам на кухне, чтобы готовили быстрее. Кана невольно провела его усталым взглядом – в голове всплыла мысль, что раньше она наверняка бы с удовольствием выпила с ним на пару. Сейчас же бывшие гуляния казались столь далекими, что Кана почти удивлялась, как могла когда-то беззаботно вливать в себя кружку за кружкой и орать песни в трактирах до полуночи.
Стукнул стульчик с другой стороны стола, и Кана удивленно подняла голову. Напротив нее замерла, сжимая в руках дорожную сумку и немного неуверенно улыбаясь, невысокая блондинка. Волосы у нее было собраны в два коротких хвостика, в ушах сверкали серьги, выдавая небедную жительницу если не столицы, то точно какого-то из центральных крупных городов.
– Простите, можно к вам? А то места совсем не осталось, – девушка улыбнулась чуть шире и коротко оглянулась на зал. Кана невольно проследила за ее взглядом – все столы и правда оказались занятыми – и кивнула. В конце концов, не убудет от нее, если позволит просто посидеть рядом.
– Спасибо, – девушка улыбнулась уже увереннее и радостно упала на стульчик, тряхнув белокурыми хвостиками. – А я уже думала, что придется ждать, пока смогу поужинать.
Кана ее не слушала: ноги гудели после долгой дороги – она решила, что во что бы ни стало дойдет сегодня до Холмов Фей, поэтому вышла еще до того, как взошло солнце, и останавливалась только чтобы поесть и выпить воды. В голове звенела пустота, а по костям медленно начинал пробираться страх: Вакаба рассказал ей о колдуне – и Кана слабохарактерно думала, что лучше бы он кое о чем промолчал.
– Меня зовут Люси, – тем временем тараторила новая соседка, снимая с плеча сумку и укладывая ее на соседний стул. – Я – странствующий писатель, собираю легенды и поверья для своей книги. О Холмах Фей и горе Тенро, которая здесь совсем рядом, столько всяких слухов ходит – не передать! Вот я и решила, что обязательно надо самой приехать и во всем разобраться: народные легенды иногда так хорошо помогают, когда не хватает собственных идей в творчестве! А вы кто, откуда приехали? Как вас зовут?
Кана не отвечала: она смотрела на отполированную десятками, если не сотнями локтей поверхность стола, и ей казалось, что линии на ней складываются в какие-то непонятные, но пугающие фигуры.
Говорили, колдун прожил на свете более ста лет, но все еще выглядел как молодой и чрезвычайно красивый юноша. Говорили, он знает тайные магические письмена, может замораживать одним взглядом, а ночью перекидывается в гигантских филина и носится в поднебесье, выискивая запоздалых путников, чтобы схватить их когтями, утащить к себе и проводить над ними бесчеловечные эксперименты. Кана знала, что большинство сельских слухов всего лишь выдумки, но дрожь в коленях сдержать не могла: от одной мысли, что вот завтра она – одна-одинешенька – переступит порог дома колдуна, холодело все внутри.
-... Простите, я вам мешаю?
Кана вскинула удивленный взгляд на соседку – Люси, кажется, ее звали Люси – и недоуменно моргнула:
– Что?
– Я вам мешаю? – еще более виноватым тоном спросила Люси, бросая на нее неуверенный взгляд. – Если мешаю, то я могу уйти. Простите, я не хотела...
– А, нет, – Кана растерянно улыбнулась, выпрямляясь и откидываясь на спинку – стульчик тихо скрипнул плохо прибитыми ножками. – Не мешаете. Я просто задумалась, простите. Я Кана, просто путешествую здесь.
– Ну, а я, как уже говорила, Люси, – девушка протянула руку над столом и солнечно улыбнулась. – Будем знакомы?

Серая морось висела в воздухе и как будто прилипала на руках, плечах и спине, не давая нормально двигаться. Кана попыталась броситься вперед, но коротенькие ножки вязли в болоте, в которое вдруг превратилась главная улица города.
– Папа!
Карканье воронья заглушило тоненький крик, небо перечеркнули и будто разорвали взмахи черных крыльев – в серый туман медленно, словно над ними не властна была сила притяжения, начали падать крупные багровые капли. Они неспешно распылялись и окончательно рассеивались кровавым туманом за несколько секунд до того, как разбиться о землю, стелились, покрывая все вокруг – песок, камни, жидкие кустики травы между ними.
– Папа, не уходи! – фигура впереди казалась такой большой и такой недостижимо далекой для коротких рук шестилетней. – Не оставляй меня!
Широкий плащ невесомо колебался в тумане, за ним не было видно почти ничего – только затылок немного выглядывала из-за стоящего торчком воротника. Края темной ткани были рваными и будто растворялись в багрово-серой мгле – Кане казалось, что туман поглощает, отбирает у нее единственного родного...
– Не уходи, пожалуйста!
Дома с обеих сторон улицы изгибались, замыкаясь наверху, в разорванном крыльями воронья небе – словно это скалилась пасть какого-то чудовища, пожирая фигуру в темном плаще. Багровые капли продолжали невесомо опадать, рассеиваясь кровавым туманом, застилая зрение.
– Папа!!!..
...Кана резко открыла глаза, сминая дрожащими руками одеяло и хватая пересохшим ртом воздух.

Солнце еще только начало выглядывать из-за перевала, посылая косые лучи в долину, в которой спрятались Холмы Фей. Горы медленно исходили паром: почти под утро прошелестел дождь, и сейчас его капли испарялись из листьев и хвои, окутывая золотистым в солнечном свете маревом горные хребты.
Кана стояла на пороге отеля и никак не могла заставить сделать себя шаг вперед.
Было страшно. Просто страшно идти одной к колдуну, которого она так искала уже не одну неделю. Раньше Кане казалось, что когда она наконец его найдет ее не удержат ни ночь, ни дикие звери, ни какие-либо охранные заклинания – а сейчас она стояла на пороге и боялась сделать даже один шаг. Она пустым взглядом смотрела, как на веранде дома напротив ругались двое каких-то стариков – не супружеская ли пара? Высокая худощавая женщина с необычайно суровым лицом отчитывала за что-то смешного дедушку с кривоватой клюкой, тот раздраженно отмахивался от нее, сердито пыхтел трубкой, но видно было, что всерьез не обижался.
Кана смотрела на них, а в голове начинало крутиться, что, возможно, когда-то, много-много лет спустя они с милым тоже будут так сидеть на веранде и ругаться – не потому, что есть из-за чего ссориться, а просто через дурную привычку и потому, что так веселее начинать утро. А потом она успокоится, прекратит его отчитывать и пойдет готовить завтрак, а он будет греться на солнце, укрыв колени пледом, и читать свежую газету, чтобы потом перевести ее за кофе.
Кана моргнула и опустила взгляд. Милый всегда был против того, чтобы она искала отца. Говорил, что только безответственный придурок мог покинуть беременную женщину, повеявшись неизвестно куда, говорил, что человек, который не появился в ее жизни за все восемнадцать лет, не стоит такой прекрасной дочери, и начинал страшно сердиться, когда Кана пыталась что-то возражать. Она уже давно перестала поднимать в разговорах эту тему – но от желания найти отца отказаться не могла. Просто найти, увидеть наконец его лицо, посмотреть ему в глаза...
– Эй, ты уже идешь? – звонкий окрик сверху перебил мысль, зависнув в свежем воздухе. Кана медленно обернулась на голос.
Люси махала ей рукой, высунувшись из окна почти на половину. Белокурые хвостики болтались со стороны в сторону, серьги поблескивали в лучах солнца. Кана бледно улыбнулась.
– Да, – голос прозвучал немного хрипло, и она невольно прокашлялась: хотелось, чтобы слабость, страх и неуверенность не отражались хотя бы в нем. – Иду. Дела.
– Удачи тогда! – Люси еще раз помахала ей рукой, солнечно улыбаясь. – Встретимся за ужином!
– Ага, – Кана коротко кивнула и быстро отвернулась: улыбка уже сбежала с лица, губы невольно начали дрожать, в животе липким клубком затягивался страх.
Ее ждала встреча с колдуном.

В комнате царила полумрак. Кана боялась оглядываться по сторонам: на высоких, до самого потолка стеллажах тускло сияли бронзовыми буквами толстые фолианты и поблескивали филигранными боками какие-то причудливые предметы, которых она никогда раньше не видела. Одну широкую полку занимали банки заспиртованными в них органами и даже целыми трупами животных – Кане та бросилась в глаза еще в первый момент, как она переступила порог, и она едва удержалась, чтобы не вскрикнуть.
Колдун действительно оказался на удивление юным – едва не моложе на вид самой Каны. Он был именно таким, как описывал его Вакаба, с длинными волосами, тонкими чертами лица и стройной фигурой, однако Кана ни за что не смогла назвать его красивым.
У колдуна были страшные ярко-голубые глаза, которые, казалось, светились в полумраке комнаты.
– Можешь называть меня Фрид, – колдун обошел свой стол и сел в кресло, сложив ладони пальцами вместе. Удивительно, но у него был обычный стол, почти такой же, как у мэра Магнолии, того молодого человека с причудливой татуировкой на правой щеке, к которому Кана как-то ходила, чтобы получить разрешение на открытие собственного магазина. Это настолько поразило Кану, что она на несколько секунд даже забыла о страхе. Тот, однако, сразу вернулся, стоило только ей снова посмотреть в страшное ярко-голубые глаза колдуна.
– Ко мне обычно просто так не приходят. Чего тебе надо? – Кана отвела взгляд, опустив голову: за спиной колдуна виднелось гигантское чучело филина. Сразу же снова вспомнился рассказы Вакаба.
– Я... – она запнулась, не зная, как начать, затем сжала кулаки, почти до крови впившись ногтями в ладони. «Соберись! – билось в голове болезненными сполохами. – Ты же столько его искала! Ты так хочешь увидеть отца!»
– Я хочу найти одного человека, – она заставила себя поднять голову и твердо взглянуть в ярко-голубые глаза – теперь она была уверена, что они светятся в полумраке, хотя и почти незаметно. – Своего отца.
– И? – на лице Фрида не шелохнулся ни один мускул. – Я тут при чем?
– Вы колдун. Вы можете найти с помощью своих чар того, кого обычные люди не найдут, – сказала Кана, упорно сжимая кулаки. Колени начали дрожать, но она заставила себя не обращать на это внимания.
– Во-первых, не колдун, а волшебник, – Фрид опустил руки на подлокотники кресла и откинулся на спинку. – Я не занимаюсь шаманством на корешках и куклах вуду, я изучаю науку. Во-вторых, это только в детских сказочках можно сказать волшебное слово, и все произойдет, как захочется. Настоящие чары, которыми владею я, не имеют с этим ничего общего. И так они точно не сработают.
Кана стояла, и ей казалось, что из груди вместе вытащили весь воздух. Она столько искала этого колдуна – волшебника? хотя какая разница! – столько сил потратила на то, чтобы до него добраться. И вот он сейчас говорит ей, что то, чего она так стремилась...
– Хотя, – Фрид поднял на нее свой страшный взгляд, как будто специально ждал, прежде чем снова дать надежду, – вариант, который сможет тебе хоть немного помочь, существует.
Кана жадно впилась в него глазами.
– Я заплачу!!! – слова вырвались, прежде чем она успела подумать, что говорит. – Сколько надо будет! Я собрала достаточно денег, и у меня даже есть драгоценности!..
Фрид смотрел на нее таким равнодушным взглядом, что она даже без его слов поняла: то, что так ценилось обычными людьми, для него ничего не значило. Кана закусила губу, затем одним резким движением открыла сумку. На стол полетела колода карт Таро.
– Вот! – грудь раздирал отчаяние: колода была подарком матери, последней памятью. – Они волшебные, я знаю! Они подойдут?!
Фрид коротко взглянул на карты, подцепил одну пальцами – осторожно, почти брезгливо, словно какой-то мусор – и положил обратно.
– Дешевка, – слово холодно упало в тишину. – Только и годится, что гадать подругам, когда суженый встретится.
Кана задохнулась от гнева. В первую секунду она была готова броситься вперед, чтобы схватить этого проклятого колдуна за шиворот, но все же удержалась. Глаза отчаянно зажгло от слез.
– Что тогда тебе надо?! Моя душа?!! – голос сорвался на высокой ноте. Фрид едва слышно иронически фыркнул, снова складывая руки пальцами вместе.
– О нет, души – это одному моему кооллеге, а не ко мне, – сказал он с легкой улыбкой. – Меня интересует нечто несколько более материальное.
Кана стояла, ожидая, что он скажет. Тишина повисла, словно натянутая до звона струна.
– Мне нужно заклинание, – спокойно сказал Фрид, продолжая улыбаться уголками губ. – Заклинание с горы Тенро.

Как она возвращалась в отель, она не помнила. Наверное, только каким-то чудом нашла дорогу обратно в темноте – колдун жил далеко за городом, в густой чаще, она едва смогла до него добраться, когда шла вперед.
До отеля ее тоже довело просто какое-то чудо: всю дорогу в глазах стояли слезы, и Кана совершенно не видела, куда бредет. Ноги будто шли сами собой, сумка раз за разом била по боку, а она просто не замечала ничего вокруг.
Фрид, этот волшебник, попросил заклятие с горы Тенро. Кана не все поняла из того, что он говорил – а говорил он долго, о маге древних времен Мэйвис, которая была похоронена на вершине горы, о том, что ее сила была настолько могучей, что не рассеялась даже после смерти, а разделилась и так и осталась в мире. О волшебном барьере, который сам накрыл гору и не пускал туда никого, кто мог хоть немного владеть волшебством. И о Сиянии Фей – заклятье, которое собралось из сильнейших чар Мэйвис и осталось там, скрытое на ее могиле.
Фрид говорил, что далеко не один маг мечтал получить это заклятье, но ни один так и не смог пробраться сквозь барьер. А еще говорил, что обычные люди барьер могут пройти очень легко. И что именно поэтому хочет, чтобы она, Кана, достала ему это заклинание – в обмен на помощь в поисках отца.
Тихо скрипнула, закрываясь, дверь в комнату. Кана сделала шаг, второй, а потом бессильно сползла на пол, обхватила руками плечи и разрыдалась.
Гора Тенро считалась проклятым местом. Никто из смельчаков, которые туда отправлялись, не вернулся. Ночью над ней иногда танцевало, разливаясь мерцающими волнами во мраке, волшебное сияние, а звери, которые иногда забредали оттуда в известные людям леса, не напоминали ни одно из известных людям животных.
Кана закрыла лицо руками и сдавленно всхлипнула. Она ни за что не смогла бы добраться даже середины горы, не то что вершины, не смогла бы вернуться к Фриду с заклятьем – а значит, ей никогда не увидеть отца. Последняя надежда, которой она жила месяц своих путешествий, растаяла, разбилась, рассыпавшись осколками безнадежности.
Скрипнул несколько раз пол, откликаясь на чьи-то мягкие шаги. Кана медленно подняла голову.
– Господи, что с тобой?! – перед ней с тусклым ночником в руках стояла Люси, и в ее глазах был неприкрытый страх. – Ты так долго не возвращалась, я волновалась. Что случилось?
Кана всхлипнула, открыла рот, но не смогла заставить выдать себя хоть слово. Отчаянно мотнула головой – по щекам снова покатились слезы. Люси поспешно опустилась на колени, поставив ночник просто на пол, обняла ее за плечи.
– Что случилось? Рассказывай давай! – в ее взгляде была такая искренняя тревога, что Кана не удержалась, наклонилась вперед, уткнувшись ей носом в плечо, и разрыдалась вслух.
Она говорила долго, сумбурно, об отце, которого никогда в жизни не знала и которого так хотела увидеть. О чарах, которые единственные могли ей помочь его найти. О длинных, почти бесконечные поиски колдуна, о Фриде, который попросил такую страшную цену – и, кажется, еще о чем-то, Кана уже не помнила. Она просто говорила и говорила, пока сил не осталось совсем, а Люси все это время обнимала ее – и, кажется, тоже плакала вместе с ней. А когда слезы закончились, она осторожно отстранилась, улыбнулась немного неуверенно, но ободряюще.
– Пойдем вместе, – ее голос мягко вплелся в ночную тишину. – Вместе доберемся вершины горы Тенро. Я теперь просто не могу тебя покинуть одну, после всего, что ты мне рассказала – и самой как писателю такую возможность терять не стоит! Когда еще я смогу побывать на могиле самой Мэйвис?
Кана неверяще смотрела на Люси. Та ведь не могла, просто не могла вот так взять и...
– Пойдем вместе, – снова повторила Люси, вставая и улыбаясь уже шире. – И вместе получим наследство Мэйвис, чтобы найти твоего отца.

– Я, конечно, знала, что это будет не очень просто, но не думала, что все обернется так, – еле слышно прошептала Люси, вжимаясь спиной в дерево. Кана согласно кивнула, стараясь не только не шевелиться – даже не дышать.
За зарослями, которые они только что перескочили, прогудело: похоже, рой ос, который их преследовал, все-таки потерял их след. Рой больших – с кулак размером – ярко-малиновых ос.
– Знаешь, говорят, у Мэйвис в роду были феи, – все так же шепотом продолжила Люси, осторожно выглядывая из-за куста с большим пестрыми листьями. – Именно поэтому она так долго жила и имела такую огромную силу. Феи по легендам бессмертные – вот и Мэйвис не умерла как обычный человек: ее чары остались после смерти, накрыли эту гору и поменяли ее так, что теперь и не узнать.
Кана кивнула: что-то похожее рассказывал ей Фрид. Она тоже осторожно выглянула из-за зарослей, затем поднялась, придерживаясь за ветку дерева.
Руку обожгло: резко обернувшись, Кана увидела, как бледная зеленоватая лиана, которая еще несколько секунд назад мирно свисала между кустами, обвилась от запястья до локтя и стремительно тянулась дальше, до самого плеча.
– Кана! – Люси бросилась к ней, хотела было схватиться за лиану руками, но Кана успела ее оттолкнуит.
– Руби! Руби ее! – кожу немилосердно жгло, лиана с каждой секундой тянулась все ближе к плечу и шее. Люси на мгновение зстигла, затем выхватила охотничий нож – тот самого, который ей одолжила Кана, когда они только отправлялись. Замахнулась и со всей силы ударила.
Ядовито-зеленый сок брызнул во все стороны. Кана не удержалась и пошатнулась, свалившись в траву, лиана безжизненно сползла с ее руки, оставляя широкий коричневый след.
Люси уронила нож и бросилась к ней.
– Кана! – в ее голосе звучал страх. – Рука! Твоя рука!
– Все в порядке, оно почти не болит, – Кана встала, опираясь на целый локоть, и вымученно улыбнулась. – Просто царапина.
– Какая царапина, ты что говоришь?! – в глазах Люси стояли слезы. – Ее надо хотя бы перевязать!
– Говорю же, все в порядке, – Кана оперлась и на раненую руку, побледнела, однако улыбку на губах удержала. – Видишь? Совсем не больно.
Взгляд в Люси не изменился, но больше она ничего не сказала: просто молча сняла с плеча Каны ее сумку и повесила себе через спину.
Они шли уже долго, и чем выше поднимались, тем гуще и страннее становились заросли. Листья меняли цвет с привычного зеленого на синий, желтый и даже фиолетовый, на деревьях и кустах расцветали такие диковынные цветы, которых Кана не видела даже на иллюстрациях в книге детских сказок, мамином подарке да пятый день рождения. В траве и кронах деревьев что-то шипело, шелестело, пело трели и пищало. Несколько раз слышался гул гигантских малиновых ос, но Кане с Люси повезло на них больше не попасть.
Рука чем дальше, тем немилосерднее жгла. Кана уже до крови искусала губу, но останавливаться даже для того, чтобы перевязать руку, не собиралась: время было слишком дорогим. С каждым шагом они приближались к вершине горы – но солнце уже прошло свой зенит и неуклонно двигалось к не видной за кронами деревьев полоске горизонта. Кана изо всех сил старалась не думать о том, что будет, если они не выберутся с горы до наступления ночи.
Люси шла чуть впереди, все еще неся обе сумки – Кане так и не удалось отбить у нее свою – и время от времени начинала рассказывать какие-то легнды о Холмх Фей, горе Тенро и самой Мэйвис. Кана слушала ее вполуха – вместе с рукой то ли от усталости, то ли от высоты, на которую они поднялись, медленно начала болеть голова – но была безмерно благодарна. Она знала: если бы пошла сюда сама, уже давно погибла бы – и даже не потому, что не смогла бы убежать от ос или защититься от лианы.
– А еще, говорят, Мэйвис умела летать, – радостно болтала, шагая впереди и активно жестикулируя, Люси. – Это она тоже от фей унаследовала. И еще есть легенда, что она знала самого Темного мага Зерефа, который жил четыреста лет назад и...
Кана не успела понять, что случилось. Не успела не только протянуть руку – даже увидеть. Просто за кустами, которые отодвинула рукой, не глядя, Люси, вдруг оказалась пустота.
Коротко зашуршали камешки, скатываясь куда-то далеко вниз. Кана бросилась вперед, туда, где только что стояла подруга.
За кустами на нее слепо таращилась мглистым мраком пропасть.

Вершина горы тонула в тумане. Казалось, он будто отделил место могилы Мэйвис от джунглей и просто не пускал на голую каменистую поверхность ни деревья, ни зверей. Кана бессильно сделала несколько шагов и остановилась.
Она сама не знала, что ожидала здесь увидеть: некий мавзолей, курган, просто мраморную плиту. Люси не успела ей рассказать, как же умерла Мэйвис и кто ее хоронил – если хоронил вообще. И теперь не расскажет уже никогда.
В груди что-то больно сжалось, Кана споткнулась, пошатнулась, однако удержалась на ногах. Слез не было: казалось, они высохли, и только влажные капли тумана могли теперь оседать на щеках. Кана заставила себя глубоко вдохнуть, подняла голову и сделала еще один шаг вперед. Она должна была, просто должна была получить Сияние Фей, чтобы найти отца. Теперь уже – любой ценой. Иначе все оказалось бы бесполезным и бессмысленным.
Туман висел вокруг, и Кане казалось, что в нем вязнут звуки, свет, даже само время. Она брела вперед, не понимая, как долго уже идет и сколько шагов сделала. Все, казалось, замерло, застыло в белой мгле. Даже усталость потерялась в равнодушной тишине.
Впереди замаячила что-то темное, и Кана почти неверяще подняла голову. Среди тумана, словно разрезая его, стоял большой – почти в полтора человека ростом – камень: серый, шершавый, вымытый дождями, с огромной дырой ближе к верху. «Куриный бог», – невольно всплыли в голове давние слова матери.
Кана медленно подошла – и, словно откликаясь на ее присутствие, внутри дыры появился и запульсировал мягкий оранжевый свет. Он рос с каждым ее шагом, становился все больше и ярче, пока наконец не засиял маленьким солнцем, пронизывая лучами клубы тумана.
Кана осторожно протянула поцарапанные руки – и свет будто сам легло в них, наполнив пальцы мягким теплом. Вспыхнул немного ярче, затем поугас, словно притаился в содранных до крови ладонях.
Ноги подкосились, и Кана бессильно сползла на холодный камень. Положила руки с заклятьем – она почему-то не сомневалась, что держит именно так нужное Фриду Сияние Фей – на колени, склонила голову на бок, касаясь виском холодного камня, и закрыла веки, позволяя туману оседать на ресницах непролитыми слезами.

Глаза у Фрида нездорово блестели каждый раз, когда он косился в сторону оранжевого шарика в стеклянном резервуаре. Кане было безразлично: она слишком устала, чтобы думать хоть о чем-то, кроме поисков отца. Ноги не слушались совсем, и ей казалось, что больше она никогда не сможет ходить. Правда, грустить из-за этого у нее тоже уже не осталось сил.
Фрид метался по комнате – та теперь казалась такой тесной и обычной – хватая с полок какие-то книги, листая их,складывая их одна на другую. В его руке появлялся и исчезал стилос, то записывая что-то на бумаге, то выписывая магические руны прямо на стеклянном резервуаре с Сиянием Фей. Кана следила за этим из-под опущенных век. В голове гудела пустота.
Она не сразу поняла, зачем Фрид, уже в который раз пробегая мимо, бросил ей на колени смоченное в каком-то отваре полотенце – только когда через несколько секунд к ней вернулись и наспех замотали в это полотенце левую руку, вспомнила об ожоге от ядовитой лианы. Почти удивленно моргнула: боль перестала чувствовать уже очень давно.
Склянки на стеллажах напротив больше не пугали – как и чучело гигантского филина. Теперь Кана не понимала, как могла верить в басни крестьян и действительно думать, что Фрид ночью перевоплощается в птицу и нападает на путников. Не представляла себе, как могла увидеть некое мистическое сияние в таких обычных, пускай и ярко-голубых глазах.
Фрид тихо выругался сквозь зубы, выискивая на полках один волшебный аппарат среди кучи других, затем снова метнулся к резервуару. Кана медленно подняла голову.
– Наш договор, – она сама не узнала собственный голос, так хрипло то звучал. – Ты обещал, что за это заклятье поможешь мне найти отца.
Фрид развернулся на каблуках, открыл рот, словно уже готовясь сказать что-то раздраженное, но промолчал. Постоял несколько секунд, затем быстро подошел.
– Дай руку, – подхватил ее за запястье, поднимая вверх, взяр в руки стилос – Кане показалось, что тот просто материализовался в длинных пальцах.
– Я не могу просто найти твоего отца, – Фрид говорил быстро, даже нетерпеливо, а стилос выписывал на запыленной, вымазанной в грязи коже фиолетовые руны. – Но я могу наложить заклятье, которое поможет тебе его распознать. Руны начнут пульсировать на руке, когда он появится на расстоянии дня пешего пути от тебя и будет светиться тем сильнее, чем ближе ты подойдешь. А когда ты его встретишь, от них к нему протянется луч. Поняла?
Стилос сделал последнее движение над кожей. Руна вспыхнула фиолетом и погасла, будто ее никогда и не было.
Кана медленно поднялась. Бросила последний взгляд на Сияние Фей, кивнула Фриду, развернулась и, так и не сказав больше ни слова, вышла на улицу.

Эпилог

Магнолия встречала ее привычным шумом людных улиц и россыпями цветов. Кричали торговки за своими прилавками, орала дворовая детвора, играя в рыцарей, дремала на постах городская стража. Кана не замечала ничего вокруг: руны на руке начали бледно сиять со вчера и с каждым ее шагом пульсировали все сильнее.
Она почти бежала, проталкиваясь, иногда просто протискиваясь сквозь толпу, а такие знакомые повороты услужливо появлялись перед глазами в нужный момент. Дом был все ближе – Кана окончательно сорвалась на бег, спотыкаясь о вывернутые из мостовой камни и чьи-то ноги. Такая древняя, такая желанная еще с самого детства мечта, невозможная, как ей раньше казалось, скоро должна была осуществиться. Отец не оставил ее на эти долгие восемнадцать лет, он просто все это время искал ее и никак не мог найти. И вот наконец...
Кана завернула за последний угол и вылетела просто к собственному дому. Остановилась, хватая пересохшим ртом воздух, держась левой рукой за бок.
Руны сияли – ясно, уверенно, победно. Они знали: отец там, внутри, он наконец вернулся за ней, и теперь они всегда будут вместе. Кана в последний раз вдохнула ртом воздух, подбежала к двери, резко открыла ее.
– Кана! – Гилдарц, ее милый, ее жених, с которым она скоро должна была обвенчаться, стоял посреди коридора, удивленно на нее глядя. – А я уже хотел бежать тебя искать по всем знакомым: только что вернулся, а тебя нет, исчезла неизвестно куда!
Кана замерла, переводя дыхание. В голове еще успело пронестись: «Только бы Гилдарц с отцом еще не подрались...»
Руны на руке вспыхнули раз и протянули вперед яркую фиолетовую нить.

@темы: Работы, Ноябрьский фестиваль: Кана Альберона

---

Работа №10

[Fairy Tail Festival]

Название: Смотрите в следующей серии
Автор: ***
Бета: ***
Фендом: Fairy Tail.
Тип: джен
Жанр: общий
Персонажи: Люси, Кана
Рейтинг: PG-13
Размер: мини (~2700 слов)
Предупреждения: ООС, альтернативные технологии (?)
Дисклеймер: Хиро Машима.
Ключ: Люси
Содержание: О вреде и пользе сериалов и женских разговоров.
От автора: автор хотел написать светлый юмор по канону. Автор переоценил свои способности. Автор даже не знает, что это за жанр. Автор боится, что попал мимо канона.

Кана пропала три недели назад.
Когда происходит нечто подобное, прежде всего людей ищут у родственников, друзей, знакомых. Единственный родственник Каны сам куда-то запропастился на очередном задании. Товарищи по гильдии только качали головами и говорили, что не видели ее ровно столько же, сколько и Люси – те самые три недели. А за такой срок можно было сбежать хоть на другой материк.
Но Кане не было нужды куда-либо сбегать – настроение у нее было превосходное, проблем с выполнением заданий не наблюдалось, и, кажется, она даже дала пару интервью «Волшебнику». Поэтому причин этого исчезновения Люси совсем не понимала.
Когда люди пропадают, а другие люди не подозревают, куда они подевались, стоит обращаться к интересам.
Кана любила товарищей. Кана любила выпить. Но все нити в конечном итоге возвращали Люси к зданию гильдии, где, как бы она ни искала, найти Кану не могла – даже подвалы оказались пусты.
С каждым днем Люси все больше волновалась. Вскоре каждый пьяница Магнолии знал ее в лицо, потому как баров пришлось посетить немало. Но даже это ни к чему не привело.
Получалось, что Кана исчезла без всякой на то причины.

Дни медленно катились на убыль – звездное полотно в часов семь уже полностью захватывало небосклон. Огни на улицах светили ярче обычного, а теплые шарфы и свитера начали расхватывать с прилавков с удвоенной скоростью.
Люси медленным шагом шла по улице, одной рукой прижимая к себе бумажный пакет с продуктами, а другой повыше натягивая ворот куртки – та была слишком легкой для такой холодной погоды. Больше всего на свете Люси хотела добраться домой, заварить себе чая, укрыться пушистым пледом и читать какую-нибудь страшно интересную книжку.
Но сегодня весь мир был против нее – сначала из пакета выскочило яблоко и весело покатилось по каменной кладке вниз, отбивая края, потом злополучная куртка зацепилась за торчавшую ветку какого-то куста. В заключение какой-то мужчина сделал весьма характерный жест, наблюдая за тем, как она пытается выбраться из этого "плена".
Люси с трудом подавила желание громко выругаться, собрала всю волю в кулак и, запахнув остатки куртки, двинулась дальше, намереваясь больше не останавливаться. Но тут до ее ушей донесся странный голос.
Она остановилась. На улице было пусто, только пара окон кидала желтые полосы в темноту. Люси прислушалась – голос не исчезал. Он звучал как-то слишком необычно... Не так, как обычно говорят в Фиоре.
И тут говоривший заплакал. Нет, даже не заплакал – взвыл с прямо-таки нечеловеческой громкостью. Люси вздрогнула всем телом и, выронив бумажный пакет, кинулась к окну первого этажа, откуда доносились звуки. Она была уверена, что женщина – редкий мужчина смог бы взять такие ноты – была в беде, а значит, ей необходимо было помочь.
Люси неуклюже подтянулась на руках к подоконнику и заглянула внутрь. Половину обзора закрыла пестрая штора, но она все же смогла разглядеть пустую маленькую комнату – деревянный пол, обои в мелкий цветочек, тяжелая кровать и… От удивления Люси заморгала.
На тумбочке стоял круглый шар, очень сильно напоминавший лакриму. Внутри него двигались разноцветные картинки, а голос... Тот самый голос исходил из этой штуковины. Люси потрясла головой за невозможностью прочистить уши. Это оказалось слишком внезапно – она думала, что здесь кому-то нужна помощь, а это просто…
Лакрима, решила Люси для себя, и уже собралась соскользнуть обратно на землю, как в комнату вплыла бледная фигура в красном пледе – копна спутанных волос на голове, бутылка и тарелка соленых крекеров в руках. Фигура не заметила Люси и приземлилась на кровать, чуть ли не носом утыкаясь в лакриму.
Люси присмотрелась повнимательнее – было что-то знакомое в этом силуэте, в тонких запястьях…
Она взвизгнула, когда поняла, что зазевалась и отпустила руки от подоконника. Мгновение - и она растянулась на земле, окончательно испортив как куртку, так и юбку. Сверху раздался скрип - окно распахнулось и оттуда высунулась нечесаная голова.
- Люси?!

Кана выглядела крайне нездорово – синяки под глазами, дрожащие руки, потрескавшиеся губы. Она сидела напротив Люси, скрестив ноги и накинув на спину плед. Перед ней лежала тарелка так и не тронутых крекеров. Где-то на полу валялись бутылки.
- Будешь? – Кана неуверенно протянула Люси тарелку.
- Сп-пасибо, - Люси сама не заметила, как начала заикаться.
Она чувствовала себя очень странно – больше недели носиться по городу, искать Кану, а потом просто сидеть напротив нее и не решаться начать разговор.
- Мы все о тебе беспокоились, - неуверенно выдавила Люси, засовывая в рот крекер. Она подняла глаза, пытаясь поймать взгляд Каны. Но та лишь отвернулась и уставилась в лакриму. Только сейчас Люси заметила, что картинка там слишком нечеткая и невероятно яркая.
Кана молчала и грызла крекеры. В это же время в лакриме какой-то красивый мужчина прижимал к себе слишком ярко накрашенную девушку в бордовом платье.
- Это был самый паршивый роман в моей жизни, - на одном дыхании выпалила Кана и достала с пола бутылку. Зубами сорвала пробку.
Люси вопросительно покосилась на нее. Потом снова перевела глаза на подобие экрана – мужчина с девушкой исчезли и теперь на сцене были три женщины преклонного возраста с головы до пят обвешенные золотыми побрякушками.
- Они не позволят Барбаре и Педро быть вместе, - печально произнесла Кана, прикладываясь к бутылке. – Потому что Барбара должна выйти замуж за Хуало…
- Что?
Именно с этого все и началось.

Кажется, его звали Алехандро. Или Андреа. Люси так и не смогла запомнить имя того самого ухажера Каны, с которым случился "самый паршивый роман". Зато успела понять, что козлом он был редкостным - по крайней мере, по описанию Каны он мог бы дать фору половине знакомых ей парней. Ухажер был иностранцем с горячей кровью и абсолютно безбашенным характером. Они полюбили друг друга с первого взгляда...
Стоп! Или не с первого?
Люси потерла голову - работала та сегодня как-то особенно медленно. Но уделять этому внимание почему-то не хотелось.
- Еще немного сока? - спросила Кана с противоположного конца кровати, где валялась в обнимку с подушкой.
- Пожалуй, - ответила Люси, с ногами залезая под плед - красный, с хозяйского плеча. - Только без всяких добавок!
Кана усмехнулась и протянула Люси бутылку. Жидкость в ней зловеще булькнула - та сделала глоток.
В лакриме Барбара что-то торопливо объясняла своей пышнотелой мамаше. Та уже практически плевалась слюной в своих попытках вразумить дочь. И тут все - затемнение экрана.
- Смотрите в следующей серии, - сощурившись, прочитала Кана и откинулась назад. - Почему конец всегда так предсказуем?
- Потому что следующая серия точно настанет?
- Да я не об этом, - отмахнулась Кана. - Как думаешь, простит ли мать то, что Барбара любит Педро, а не Хуало? Или, например, почему она отвергла ухаживание герцога Фенитуана?
По мнению Люси, Барбара вообще была странноватой девушкой. Но она прекрасно понимала эти чувства к Педро - настоящая любовь!
- Простит, - Люси резко выпрямилась и скрестила руки на груди. - Была бы я на ее месте, так точно простила бы!
- Ты ничего не понимаешь в женской психологии! - фыркнула Кана и откуда‐то достала наполовину выпитую бутылку. - И вообще, если бы она дала свое благословение, был бы смысл дальше снимать сериал?
- Кана, я в этом ничего...
- Вот и я говорю, что нет в этом смысла! - завершила Кана.
В лакриме закончились титры и пошли аляповатые рекламные листовки. На улице заунывно свистел ветер.

В гильдию Кану удалось вытащить только на третий день - предыдущие попытки закончились ночными посиделками в обнимку с лакримой, Барбарой и ее огромной семьей, которая была категорически против ее чувств е Педро. Первые пару серий Люси вообще не понимала, что происходит внутри шара - какие-то слишком загорелые люди, слишком необычные одежды, разговоры... Она и подумать не могла, что можно закатить монолог о чувствах на полчаса!
На второй день Люси уже свыклась с лакримой и зависимостью Каны от нее. И даже начала интересоваться, что же происходит внутри шарика и откуда, собственно говоря, он такой взялся. Выяснилось, что чудесный во всех смыслах шарик достался Кане от Алехандро - Андреа? - когда тот драматично с ней расстался, сказав, что она снова разбудила в нем чувства к какой-то Пенелопе, от которой он не так давно сбежал. Помимо странной лакримы Кане досталась новехонькая квартирка, в которой жил тот самый ухажер во времена "самого паршивого романа" - парень оказался даже слишком приличным, что было очень и очень подозрительно.
Запомнить всю историю этих отношений оказалось еще сложнее, чем разобраться в том, что же, с кем, зачем и почему происходило в лакриме. Когда Люси спрашивала Кану, почему же она оставила шар у себя и даже начала ее использовать, та лишь отмахивалась - технологии развиваются быстро, магия процветает, скоро у каждого такая будет, а она - одна из первых. Какой-никакой, а показатель! Да и сериал - на второй день Люси уже привыкла к этому слову - оказался весьма занимательным и прекрасно заменил половину алкоголя, который вливала в себя Кана.

Поначалу Люси казалось, что это не более чем развлечение, попытка занять себя и перекрыть горечь от завершения "самого паршивого романа". Но когда через пару часов после торжественного появления Каны в гильдии Люси пришлось снова отправиться на ее поиски, она всерьез начала волноваться.
Она, конечно, все понимала, но это переходило все границы - три недели и три дня пропадать только для того, чтобы вернуться и снова пропасть. Когда Люси попыталась уговорить кого-нибудь снова отправиться за Каной, все дружно покрутили пальцем у виска – нашлась же, зачем еще раз искать?
Такое и раньше случалось.
Наверное.

Попытки Люси достучаться - в прямом смысле этого слова - до Каны мастерски игнорировались. Окна были закрыты и прямо-таки излучали нежелание хозяйки квартиры контактировать с внешним миром. А самое логичное решение - войти через дверь - пришлось отмести еще раньше, потому как на звонки, стук и крики Кана не реагировала.
Люси уже готова была взвыть, но отчего-то была уверена, что даже это не поможет.
- Кана, может, ты все-таки объяснишь мне, что с тобой происходит? – она еще раз подпрыгнула и попыталась постучать по стеклу. – Мы же подруги, я волнуюсь о тебе…
В комнате послышался грохот. Занавески сошлись еще сильнее.

Люси зевнула – почти всю ночь она провела за чтением очередного романа, поэтому выспаться не удалось. Она искреннее надеялась, что хоть сегодня ей удастся отвлечься от дурных мыслей о Кане и ее «зависимости», взять какое-нибудь несложное задание и уехать из города на пару дней. Но ей снова не повезло: одиночных заданий не оказалось, а Нацу с Эрзой уехали неделю назад и до сих пор не вернулись. Она попыталась отловить Грея, но тот только буркнул, что обещал с чем-то помочь Венди, и быстрым шагом отправился к выходу из гильдии.
Барная стойка была плохой подушкой, слишком плоской и рельефной – на щеке остались красноватые следы. Люси в очередной раз зевнула и подумала о том, что уже можно спокойно идти домой, если уж задание не желает найтись. И тут она снова услышала тот голос.
Люси резко обернулась. Удивленно заморгала. И мгновенно повернулась обратно – у противоположной стены под лестницей собралась практически вся женская половина гильдии. Перед ними на аккуратненькой подушечке лежал небольшой шарик, который Люси тут же узнала. Да и голос Барбары было сложно забыть.

Кана сонно терла глаза, стоя перед ней в вывернутой рубашке явно с чужого плеча. Волосы снова были грязными и спутанными. Под глазами залегли синяки, но выглядела она, как ни странно, вполне довольной жизнью.
- Что-то случилось? – с удивлением спросила Кана, пропуская Люси в квартиру.
- Вообще-то да, - буркнула та, с неохотой проходя внутрь. – Почему ты вчера так мне и не ответила?
- Барбара наконец-то нашла свое счастье с Педро, - Кана расплылась в улыбке. – К тому же, я не думала, что ты любишь так развлекаться, - хихикнула она, поправляя ворот рубашки и танцующей походкой направляясь в единственную комнату.
- Последствия романа? – спросила Люси, разглядывая комнату – выпитых бутылок стало еще больше. – С Алехандро?
- Какой еще Алехандро?
- Ну… Тот самый, с которым ты...
- А, так ты о нем! – Кана снова хихикнула, запрыгнула на кровать и щелчком пальцев включила лакриму. – Нет, не он.
Кана улыбалась как-то слишком слишком странно.
В лакриме Барбара кружила в танце с парнем, который не был ни Педро, ни ее женихом.
- Смотрите в следующей серии, - одними губами прочитала Кана. И рассмеялась.

- Эй, Кана?
- Что? – луч от одинокой лампы попал Кане в глаза – она зажмурилась
- Как думаешь, что бы было, если бы наша жизнь была похожа на сериал? Барбара и все остальные…
- Да моя жизнь и есть сериал, - усмехнулась Кана. – Со всеми дополняющими.
- Нет, а если правда? У них такая любовь, - Люси почувствовала, что покраснела, - такие чувства, отношения… Почему не может быть так в реальной жизни? Почему нас не окружают такие люди? Почему не бывает таких эмоций?
- Наберешься еще ты таких эмоций. Спи лучше, сама говорила, что хочешь отправиться на задание с утра.
Люси погасила лампу. Ни возвращаться домой, ни идти куда-нибудь совершенно не хотелось.

В гильдии было необычайно шумно. Причем шумела преимущественно женская половина.
- Люси, это так замечательно! – Леви налетела на нее со спины и крепко обняла. Та настороженно замерла.
- Что замечательно? – спросила она, стараясь сделать менее удивленное лицо.
- Барбара наконец-то нашла свое счастье с Педро! – восторженно пропищала Леви.
- Постой, разве это не произошло пять серий назад?
- Но потом злой Даниэль попытался разбить узы их любви! – Леви говорила слишком быстро. – И тут Педро!..
Люси просто улыбалась и слушала. Или просто делала вид.

- Как тебе?
Кана стояла перед Люси в платье с глубоким декольте – ее копии вертелись в трех высоких зеркалах одного из центральных магазинов.
- Не слишком ли оно скромное для ужина?
Люси приложила палец к губам, окинула платье критическим взглядом. Кивнула.
- Попробуй то черное, которое мы выбрали час назад, - Люси прикрыла один глаз, еще раз оценивающе глядя на Кану. – И каблук должен быть повыше.
- Знаешь, а я бы все-таки взяла это, - Кана закружилась. – Или вообще ничего не брала. Ты же знаешь, что это все не понадобится.
Люси зажала уши ладонями.
- Я не хочу ничего об этом слышать! А свидание… Свидание должно быть романтичным. Ну, знаешь, как…
- В следующей серии? – Кана усмехнулась. – Помнишь, как Барбара подбирала платье?
Люси кивнула. Почему-то ей хотелось верить, что свидание Каны с новым кавалером – которой внезапно оказался очень солидным человеком – пройдет хорошо. Но раз она сама говорила, что ее жизнь – сериал, то получалось, что...
- Ладно, хватит с нас, - Кана схватила первое платье. – Я никогда не любила долго торчать в магазинах.

Судя по тому, что наутро Кана вернулась в прескверном настроении, свидание прошло неудачно. Люси, которая решила в очередной раз переночевать у Каны вместе с лакримой, сонно пялилась на нее, натягивая одеяло выше подбородка
- Ну, и как он? – Люси протерла глаза и с неохотой вылезла из постели.
- Он сказал, что я слишком… - Кана замялась. – Я и слова-то такого не знаю.
Ее брови сошлись на переносице.
- Да ну его! Не первый и не последний! – скинув платье прямо на пол, Кана направилась в ванную. – Хотя ты бы точно ему понравилась.
Люси сделала вид, что не расслышала и принялась натягивать майку.
Лакрима вещала что-то о следующей серии.

Все закончилось ровно так же, как и началось. Кана пропала. Только на этот раз вместе с ней пропал Макао. Квартиру она, кажется, продала, а сама в последние дни перед очередной «пропажей» жила в общежитии. Когда ее спрашивали о причинах этого поступка, она что-то говорила об обрывках прошлого, которые не следует нести в новую жизнь.
Правда, что она имела в виду под «новой жизнью», так никто и не понял. Люси думала, что это только к лучшему.
Ажиотаж вокруг лакримы понемногу стих – четыре дня назад состоялся последний поцелуй Барбары и Педро на фоне заката. Занавес, финальные титры, и больше никаких следующих серий.
- Говорят, через год будут снимать продолжение, - в очередной раз повторила Леви, увлеченно листая книгу – как раз ту, по которой и был снят этот сериал. – Лю-тян, это же такое достижение человечества и волшебства! Совершенно новый вид искусства! Только представь, что через десяток лет так будут сделаны и другие фильмы! А вдруг и твои книги экранизируют?
Люси отмахнулась и улыбнулась. Щеки горели от смущения.
Конечно, и по ее книгам могут снять сериал. Только… Только вот Люси казалось, что его не хватит на столько отдельных серий. Из него не вытянут столько сюжетных линий, романтики, страсти…
Люси вспомнились слова Каны. Да, наверно у нее все только впереди – идеальная любовь, преграды на пути к ней, тайны, интриги, побеги. Наверно, сама Кана этого уже успела насмотреться, раз так говорила. И в ее жизни были сотни сюжетных поворотов и отношений.
Люси была счастлива, что тогда все же нашла ее в тот вечер. Люси была счастлива, что ночами и вечерами смотрела на мигающий шарик, обмениваясь с Каной короткими комментариями, переживая за героев. Люси была счастлива, когда поняла, что у нее есть по-настоящему близкая подруга, с которой можно разговаривать о всяких глупостях и с надеждой смотреть вперед.
Люси была счастлива, думая о том, что Кане наверно сейчас хорошо там. Что в ее жизни закончились следующие серии и наступила смена сезонов. Пусть и всего на пару недель.

@темы: Работы, Ноябрьский фестиваль: Кана Альберона

---

Работа №9

[Fairy Tail Festival]

Название: Реквием
Автор: ***
Бета: если бы...
Фендом: Fairy Tail.
Тип: гет
Жанр: АУ на "О дивный новый мир" Олдоса Хаксли, совсем прозрачная философия на ту же тему
Персонажи: Кана, Хибики, Люси
Рейтинг: R
Размер: драббл, ~300 слов
Предупреждения: ООС, видимо
Дисклеймер: Хиро Машима.
Ключ: Хибики
Содержание: Необычная для этого мира любовь к одиночеству.
От автора: Сома - легкий наркотик, не имеет побочных эффектов, используется, чтобы выйти из депрессии. Взаимопользование в этом мире - норма, а любовь к одиночеству асоциальна. Для тех, кто не читал


- Мустафа Монд - очень приличный человек! Мы с ним встречались пару раз, а теперь он пригласил меня сыграть в гольф, - Люси что-то восторженно щебетала, хлопая своими огромными глазищами. Кана задумалась: всегда ли приличие было таким?.. Но она быстро отогнала эти мысли от себя: человек, задававший подобные вопросы, давно в Исландии.
- А у меня сегодня ужин с Хибики, а потом мы идем на премьеру новой цветозапаховой симфонии.
- Вау! Он такой красивый, да и в постели очень даже, тебе понравится... - Люси продолжила вспоминать подробности ее встречи с Хибики, на что Кана лишь рассеянно кивнула, не забыв дежурно улыбнуться. В голове звучала другая мелодия. Без цвета и запаха.

***

В поцелуях рук ли, губ ли, в дрожи тел, в сладострастном соитии скрывалось что-то ужасающе пошлое; будто дивный зверь сверкал устрашающими желтыми глазищами из темноты. В этом развратном действии незримо для всех скрывалось столько тьмы, сколько не было в душе самого распутного грешника.
Действие сомы заканчивалось; Кана блаженно откинулась на подушки, вдыхая стройную симфонию вроматов духов, распространявшуюся откуда-то из ванной. Прекрасное, неизменно молодое тело получило полагающуюся порцию ласк, сил больше не было - Альберона лишь устало чертила узоры пальцем на животе юноши, уплывающего рядом в разноцветный мир сомотдыха.
Хибики причмокнул во сне; Кана брезгливо отдернула руку. Печаль вновь ложилась на душу тяжким грузом.

***

Вертоплан завис над морем. Начиналась гроза - серые, будто бы хмурые тучи скрыли солнце, волны разгонялись (при таком сильном ветре тяжело играть в гольф- невольно подумалось Кане), образуя на гребнях пенные барашки. Где-то вдалеке об одинокий утес разбивались эти волны - и вновь зарождались впоследствии. Непобедимая стихия готовилась бушевать.
Кана смотрела на начинающийся безумный танец моря, полуприкрыв глаза. Пусть она и поступала асоциально, она не могла не быть здесь. Кана любила одиночество, несмотря на внушаемые с детства истины. Кана хотя бы могла любить.
Раздались первые раскаты грома. Девушка сидела, не шевелясь. Грохот превращался в мелодию с собственным ритмом. Когда-то так звучали реквиемы... Сейчас так звучала сама судьба. Судьба обреченного мира.

@темы: Работы, Ноябрьский фестиваль: Кана Альберона

---

Работа №8

[Fairy Tail Festival]

Название: Пить надо меньше
Автор: ***
Бета: нет
Фендом: Fairy Tail.
Тип: джен
Жанр: повседневность (наверное), где-то мелькает экшн (следы, совсем следы)
Персонажи: Кана, Локи, Люси, Нацу и другие
Рейтинг: R
Размер: мини (около 2200 слов)
Предупреждения: ООС, нецензурная лексика
Дисклеймер: Хиро Машима.
Ключ: Локи
Содержание: День с самого утра был неудачный. Сначала некачественная выпивка, обеспечившая похмелье, потом одна знакомая дурёха, обратившаяся к ней за помощью.
От автора: Действия фика происходят в конце августа – начале сентября 791 года. Условно считается, что Фейри Тейл победила Тартарос.

Сверху противно капало. Спиной ощущался неприятный холод. Ах, да, точно. После ночного празднования она так и не смогла дойти до дома. В голове немного прояснилось. Кана прикрыла глаза сосредотачиваясь. Лежать непонятно где на мостовой совсем не дело. Кажется, она хотела дойти до дома Люси, который находился неподалеку от ночного «питейного» заведения. Пасмурное небо и мелко накрапывающий дождь идеально отражали настроение. На погоде сказывалась близость осени, на настроении - желание забыться. Жить последние несколько лет мечтой рассказать отцу о своем происхождении и теперь прятаться от навязчивой заботы непутевого папаши. Кто-то назвал бы это иронией. Кана списывала это на свой образ жизни. Она давно уже перестала загадывать на будущее и просчитывать результаты своих поступков. Просто плыть по течению было идеальным решением всех проблем.
Промокшая одежда неприятно липла к телу. Кана приоткрыла глаза, осматриваясь. До дома Люси она не дошла совсем чуть-чуть. Похоже, стоит воспользоваться гостеприимностью подруги и принять ванну, пока та находится на задании. При попытке подняться в глазах потемнело, а голова протестующе заболела. Пить надо меньше. Или больше. Тут уже как посмотреть на ситуацию. Кряхтя и постанывая, цепляясь за ближайшую стену, ей все-таки удалось встать на трясущиеся ноги. Маленькая, но победа человеческого разума над бунтующим организмом. Так, надо пройти пять шагов до угла дома, а потом вдоль реки прямо к уютной квартирке Люси. А пить всё же надо меньше.
Ей повезло. Ранним почти сентябрьским пасмурным утром на улице не было ни одного прохожего. Вряд ли, конечно, кто-нибудь бы узнал в грязной оборванке со слипшимися волосами одну из волшебниц гильдии, но все же… Кана скептически оглядела свой наряд. Не стоило ей спорить, что она сможет перепить всех присутствующих прошедшей ночью в баре. Пусть повод и был, – Гилдарц в очередной раз свалил на плевое для него задание, – но столько она не пила даже на спор с Вакхом. Зато, ухмылка раздвинула пересохшие губы, ушла на своих двоих.
Дверь, ведущая к цели, вынырнула неожиданно. Альберона выругалась и потерла ушибленный нос. День не задался с самого пробуждения. Если ещё и Люси окажется дома, то всё, можно будет сразу разворачиваться и идти пить дальше. Прямо так. С паклей вместо волос и в пропитанной грязью одежде. И только пусть попробуют не пустить. Сами прекрасно знают, что будет. Но ещё одной лекции, только уже в исполнении подруги, о вреде пьянства на организм в целом и на печень в частности, она не выдержит. С неё хватит и гиперзаботливого папаши.

Кана скучала. Заняться было откровенно нечем, а идти на задание - лень. Всё самое интересное, как обычно, прошло мимо неё. Она нехотя достала карты. Привычный расклад на ближайшее будущее обещал только скуку и ничего кроме скуки. Единственное исключение произошло в июне этого года для неё, а семь лет назад для всего мира. С мыслью, что попытка не пытка, когда заняться нечем, Кана разложила первый ряд карт.
- Мы вернулись! – вино пошло не в то горло. Бутылку пришлось отставить в сторону, кашель не давал даже взглянуть на вошедшее трио. Отлично. А день только-только начал налаживаться. Она уже подумала, что его можно будет назвать прекрасным, несмотря на утреннее пробуждение и ковыляния до ванны подруги.
- Добрый день, - голос Люси практически утонул в повседневном шуме.
- Люси, что-то случилось? Ты сама не своя. Бледная, к тому же.
- Нет-нет, Мира, всё в порядке. Ничего не случилось.
- Люси, не ври! – Кана даже кашлять перестала и обратила внимание на замершую в дверях троицу. Хэппи уже успел куда-то смотаться. А Нацу, Нацу был необычайно серьёзный и смотрел на сжавшуюся заклинательницу как удав на кролика. Мда… Мираджейн Люси безбожно польстила. Люси была не бледная, а синевато-зеленая. Всё-таки день – говно. Хреново начался, так же обещал и закончиться.
- Эй, Люси, - Кана приветственно помахала рукой подруге, - не расстраивайся сильно. Хочешь, я тебе погадаю? Узнаю, как решить твою проблему?
- Кана, - всхлипывающие интонации Альбероне очень не понравились. Утешать она никогда не умела, да и не любила. Зря влезла. Но совесть грызла и заставляла хоть как-то отплатить за использование квартиры. – Кана, ты… ты можешь найти мои клю…ключи???
- Э… - пытаясь успокоить плачущую Люси, она лихорадочно соображала, почему это Нацу не вынес к чертям дверь, если ключи потерялись. Почему это он стоит и тупо смотрит на её неловкие попытки успокоить рыдания заклинательницы. Кане поплохело. Только не говорите, что… - Люси, ты потеряла свои зодиакальные ключи? Ведь нет же, правда?
- Ну, Люси их не совсем потеряла, - Нацу виновато мялся и не смел взглянуть Кане в глаза, - скорее мы попали в какую-то ловушку и ключи Люси просто исчезли.
- …
Кана переглянулась с не менее, а то и более ошарашенной Мираджейн. Чушь, какая. Люси потеряла ключи по вине Нацу, а Нацу притащил её в гильдию вместо того, чтобы рыть землю носом и по горячим следам найти пропажу. Что за хрень творится с этим днем? Она сегодня что, забыла проснуться?

***
Неделя пролетела, словно во сне. Легкое задание в противоположенной части страны было выполнено в первый же день. Вынести группу мошенников, не владеющих магией, не стоило того, чтобы напрягаться. Кана с громким стуком поставила пустую кружку на стол. В этом маленьком городке, чьё название она никак не могла запомнить были просто шикарные бары. А какие тут можно было найти вина! Сказка! Глаза мечтательно прикрылись при воспоминании о пьянке двухдневной давности. Пить здесь умели и любили. В Магнолии алкоголь такого качества, да ещё и с настолько приятной компанией можно было найти лишь в гильдии. А, к черту всех! Она хочет веселиться и пить, пить и веселиться! Люси сама справится с поиском своих ключей, карты ясно дали понять, что если Кана отправится искать пропавших духов со всеми остальными, то дело закончится провалом. А если её не будет в поисковой экспедиции, вероятность найти золотые ключи стремится к ста процентам. Дерьмо. И вспомнила же об этом.
- Эй, девушка, - Кана помахала официантке, - несите выпивку, да побольше! Будем веселиться!
- А не рано? – перед ней аккуратно поставили четыре здоровенных кружки с элем миниатюрная работница бара. – День же только начался.
- Самое то, - рядом с кружками легли джувелы, - а ещё, налей всем, я угощаю.
В этом баре эль был, безусловно, лучший в городе. Радостный гул наполнил помещение. Её носили на руках, подбрасывали в воздух, молились, как на богиню. К вечеру она уже едва стояла на ногах. Кана устало опустилась на стул. Веселье и не думало затихать, наоборот – набирало обороты. Посетители всё прибывали, официантки не успевали разносить заказы. Альберона ухмыльнулась. Отличное заведение. Надо будет наведаться сюда как-нибудь ещё. Может быть в следующем месяце.
- Почему такая красивая девушка скучает? – слащавый голос, раздавшийся слева, был смутно знаком.
- Хочешь составить компанию? – она повернулась к неожиданному поклоннику. И замерла. Кана не верила своим глазам. Этот рыжий безответственный кот всегда славился ветреностью и любовью к слабому полу, но… но всему же есть предел! – Локи, какого… ты здесь делаешь? Твоя хозяйка с ног сбилась, разыскивая тебя и твоих товарищей! Только не говори, что все это время торчал здесь.
- О, ты уже хочешь быть моей хозяйкой, - Локи преувеличенно часто задышал ей на ухо. Кана торопливо отодвинулась. Кто бы что ни говорил, но спать с собственным товарищем по гильдии, когда тот явно не в себе, не являлось её хобби. – Если тебе нравятся такие игры, то изволь, моя госпожа, для тебя я буду хоть Локи, хоть тапочкой.
- Локи, мать твою! – хороший удар тяжелой деревянной кружкой, усиленной поперек металлическими пластинами, не бывает лишним, когда у рядом сидящего индивида серьезно поехала крыша. – Ты где растерял свои мозги? Ты Люси совсем угробить хочешь? Ты же клялся защищать её любой ценой! Ты – никчемный дух!
- Эй, - невинное выражение лица взбесило Кану ещё больше. Ударяя магией, она меньше всего думала о последствиях. Духи не умирают. Их нельзя ранить. Они просто чувствуют боль. Ей нельзя вмешиваться в поиски ключей, ей нельзя помочь Люси. Так почему, сидя в этом захудалом городке, название которого упорно не задерживается в её памяти больше пяти секунд, она обязательно должна была встретить Локи? – Сумасшедшая…
- Что? – Кана едва не задохнулась от вида крови. Её удар попал в цель. Вот только парень оказался не духом. Мысль, что этот человек просто очень похож на Локи, а она их перепутала, едва её не убила. – Эй, ты живой? – она потыкала бесчувственное тело, проверила пульс и вздохнула с облегчением. Жив. А значит, хватит рассиживаться, пора исправлять свои ошибки.

Ночь была трудная. Кана использовала всё своё мастерство, чтобы остановить кровь и затянуть рану на груди у жертвы. Шишку на голове она не трогала. Удар от кружки не казался ей опасным, всё равно мозгов в этой голове не наблюдалось. Глаза слипались, но «Локи» должен был скоро прийти в себя. Во всяком случае, его жизни ничего не угрожало. Кана легла рядом со своим невольным пациентом, в снимаемой ею комнате всё равно кроватей больше не было, а ложиться на пол только из-за какого-то парня, она не собиралась.
- Интересный способ извиниться за нанесенные увечья, - поспать ей так и не дали. Она даже глаза закрыть не успела.
- Это обыкновенный способ поспать, - Кана повернулась на бок и, без зазрения совести, используя перебинтованное плечо, как подушку, провалилась в сон.
Просыпаться не хотелось совершенно. Снилось что-то воздушное, невесомое и бесконечно приятное. Краем сознание Кана понимала, что, открыв глаза, ничего приятного ждать её не будет. Она не ошибалась. Самодовольная морда Локи разве что не трескалась от переполняющего желания сделать гадость. При свете солнца, подсвечивающего рыжие пряди, он еще больше походил на большого кота.
- Я храплю, соплю, разговариваю во сне и луначу, - она медленно и неохотно сползла с кровати, - ничем новым меня ты не удивишь. Лежать! Тебе нельзя вставать.
- Ну-ну, вставать мне нельзя, а лежать на мне можно, - Локи жизнерадостно улыбнулся, - интересная теория. Кстати, ты абсолютно не права. Ты ни разу не храпишь, а тем более не лунатишь. У тебя очень милое лицо во сне.
- Лежи и не дергайся, - Кана со стоном подставила голову под струю воды. – Как тебя зовут, если ты - не Локи?
- А я не знаю, - беззаботность в голосе убивала любое желание продолжать разговор. Хотелось сесть и напиться. – Меня здесь нашли месяц назад, нашедшие меня горожане сказали, что похоже я с неба упал, а след на земле им напомнил льва. Так и зовут меня здесь – Лео.
- Великолепная история, - Кана откопала в запасах две бутылки эля из вчерашнего бара, - знаешь, мне уже даже плевать, что даты не сходятся. Люси потеряла ключи всего неделю назад, а ты здесь уже месяц ошиваешься. Лучшее, что мы можем сейчас сделать – выпить. Присоединяйся.
- Эй, ты уверена, что знаешь, как правильно обращаться с больными? – тем не менее он не стал сопротивляться и взял в руки одну из бутылок.
- А это не по моей части, - Кана расхохоталась, - я предсказываю будущее, так, ты жить будешь. До дна.
- Сумасшедшая…

Кана не обращала внимания на стуки в дверь соседей по этажу, Локи тоже не горел энтузиазмом проверять состояние столпившихся за дверью людей. Они пили. И пели. А ещё составляли план по возвращению способностей и памяти. Мысль, связаться с Люси и доложить о нахождении хотя бы одного духа, ей в голову так и не пришла.
- Слу-слушай, ты ведь упал непдо… непал… не-по-да-лё-ку отсюда, прально? – Кана игриво перебирала пустые бутылки. Эль был только началом в их пьянке. Крепленое вино они тоже оставили далеко позади, постепенно увеличивая градус.
- Ик, а-ик-га, - Локи удобно устроился у неё на животе, наблюдая за движениями её рук. – Могу покзать направ-ик-ление.
- А что если мы пойдем и от-отпинайм тех, кто тебя это, - она неопределенно покрутила ладонбю в воздухе, - превртил в человека?
- Пшли…
- Прям счас?
- А пчему нет?
- Ты пьяный?
- Ик, как и ты…

Пить надо меньше. В идеале не пить вообще. Кана смотрела на возвышающееся перед ними здание. Магическая энергия не вызывала сомнений в хозяине мрачного строения. Тартарос. Вот же влипли. Бледный с похмелья Локи похоже был готов идти куда угодно, лишь бы прекратить мучения. Кана достала из сумки последние запасы алкоголя. Самые крепкие. Может Локи и всё равно, но она на трезвую голову умирать не собиралась. Глоток. Ещё один. На душе стало намного теплее. В конце концов, Мавис оставила ей отличный подарок. С Сиянием Фей они непобедимы. Надо всего лишь проникнуть в замок, найти ключи, а потом вернуться. Благо, у Локи раны уже зажили, хоть какой-то оставшийся плюс его сущности духа. Глоток. Все просто, как все гениальное.
- Ну, что, - она протянула ему остатки, - готов?
- Только сдохнуть, - Локи залпом выпил предложенное. – Показывай, в какую сторону бежать?..

***
Кана пила уже вторую неделю. Не просыхая. Локи периодически появлялся и пил вместе с ней. В их мире духов творилось черте что, но её это уже не волновало. Она понятия не имела, как осталась в живых, и вспоминать о произошедшем её также не тянуло. Пусть Люси сама разбирается со своими духами. И со звездным миром вместе с Тартаросом пусть тоже сама разбирается. И какого хрена они полезли тогда искать виновника, когда вся гильдия была поднята на уши? Определенно, пить надо меньше. И думать, куда влезать, а где можно обойтись и без ненужного геройства. Кана потерла зудящие шрамы на животе и груди. Большинство из них останется на всю жизнь. Обидно, но что поделать? Будет ей напоминание о её идиотизме. Зато вспомнивший всё Локи ходит перед ней на цыпочках и периодически приводит знаменитых духов-целителей своего мира. Ещё один идиот. Они оба друг друга стоили тогда. Ему не за что чувствовать себя виноватым. Кана оглядела себя в зеркале. А что? Кто сказал, что шрамы украшают только мужчину? Улыбка получилась какой-то зловещей. Сначала надо сменить имидж…

@темы: Работы, Ноябрьский фестиваль: Кана Альберона