Работа №2

[ft-festival]

Название: Бал
Автор: ***
Бета: нет
Фендом: Fairy Tail.
Тип: джен
Жанр: юмор, драма, психология
Персонажи: Фрид, Растироуз
Рейтинг: G
Размер: мини, ~2002 слова
Предупреждения: упоминание (и участие) филлерных персонажей
Дисклеймер: Хиро Машима.
Ключ: Растироуз
Содержание: Бывает, судьба смеется над нами, только мы не всегда понимаем ее юмор.
От автора: Автор не скажет, что его вдохновило. Он хочет, чтобы вы сами догадались.

Слово мастера — закон. Приказ должен быть беспрекословно выполнен, Фрид верит в это безоглядно. На втором лишь месте, как это ни удивительно, Лаксас. Он главный в их команде, и его слово более чем весомо для Райджиншу. Проблемы начинаются, когда Лаксас говорит одно, а мастер — другое. Тогда Фрид становится перед дилеммой, и лично для него она трудноразрешима. Так уже было, в первый раз — во время их «маленького» бунта, под праздничные аккорды Фестиваля урожая. Фрид каждый раз вспоминает об этом с содроганием.
В нынешнем случае все не так серьезно, но и приятного в нем мало.
— Ты должен приглядеть за ним, Фрид, — вот что сказал ему Макаров несколько месяцев ранее. — Так велели в Совете... и так говорю тебе я. Твоя команда справилась в прошлый раз, и я рассчитываю именно на Райджиншу.
Фрид не возразил, хотя очень хотел бы это сделать. Когда-то Макаров просил его приглядеть за Лаксасом. Фриду до сих пор стыдно, что с этой просьбой все пошло наперекосяк.
Но теперь, когда Фрид наблюдает за небывалыми пируэтами Растироуза, он не уверен, что заслужил такое наказание. Ладно, Растироуза приняли в гильдию, потому что Потерянная магия, которой он владеет, слишком редка и ценна, чтобы отправлять его на казнь. Ладно, забота о безопасности гильдии и приказ следить за ним и держать «под контролем» легли на Фрида и остальных Райджиншу.
Но выполнять задание с ним наедине... во имя Темного писания... ну почему он?!
— Смилуйтесь, о сезонные бури… Разверзнитесь, хляби небесные! Пропойте свою рыдательную песнь!
Чтобы сказать это, Растироуз становится на самое эффектное место во всем поместье — на лестничную балюстраду между статуями, — и принимает эффектную же позу. Фрид коротко вздыхает. После того, как король пожаловал нескольким преступникам помилование «За особые заслуги» (точнее, за победу над Зерефом), это многое усложнило. В частности, жизнь Фрида. Одно дело помилованный Джеллал, но совсем другое — Растироуз.
В спешке Фрид поднимается по лестнице.
— Отвлекающий маневр не должен был настолько затянуться. Главное в задании — помнить, что хочет наш заказчик, — шепчет напарнику в спину наставления Фрид, но Растироуз только смеется.
— Да что ты говоришь, о светоч буквенных знаков?
Фрид старается сдержать горестный стон. Полбеды, если бы Растироуз только выражался так. Лаки ведь тоже формулирует свои дикие фразы таким образом, что не сразу разберешь. Но этим таланты Растироуза не ограничиваются.
— Посмотри, разве это не прекрасно? Рождение магии сравнимо только лишь с рождением бабочки.
Больше чем за два месяца вынужденного общения Фрид так и не понял: издевается над ним Растироуз или это он серьезно.
— Это же хрустальный дождь? — говорит кто-то из толпы. — А бабочки здесь причем?
Больше всего Фриду хочется сказать почтенной публике: «Не знаю, мы с ним незнакомы». И отойти в сторонку.
Фрид недоумевает, как может один человек создать столько шума вокруг себя. Это же магический бал. Несколько сотен приглашенных. Все должны видеть перед собой только самых близких собеседников, остальные остаются просто фоном, несмотря на любые выкрутасы. Пламенные речи Растироуза тоже должны потонуть в общем гуле. Тем не менее, Растироуз легко добивается всеобщего внимания.
— Движения тела помогают движениям души, танец рождает магию. Каждое движение надо закрепить и усилить неподвижностью, подобной нерушимости статуи. Это просто.
Демонстрация магических способностей во время бала — обычное дело, но то, как делает это Растироуз... Чопорный и деликатный Фрид терпеть не может выглядеть глупо, но Растироуз методично выставляет на посмешище и себя, и его.
— Вот так... поворот, а потом надо сделать «па». Вот так.
Фрид ненадолго зажмуривается. Рядом шуршит неподъемным платьем милая девица, пытаясь повторить движения Растироуза. Ее подруга бесцеремонно толкает Фрида в бок:
— Кто этот парень, вы не подскажете?
И Фрид не выдерживает. Через пять минут он уже вне круга заинтересованных, топчущихся вокруг шумного балабола по имени Растироуз. Теперь он почти его не слышит, а просто наблюдает издалека. Фрид бы не против совсем его не видеть, но приказ мастера есть приказ, и Фрид не сводит глаз с бывшего неприятеля больше чем на пару мгновений. Растироуз неброско одет, хотя, если присмотреться, он одет намеренно неброско. В этой скромной небрежности есть четко продуманный стиль. И еще его волосы... «Этот причесон», как говорит Бикслоу, выразительно корча рожи. На просьбы Фрида причесываться менее стильно Растироуз пока реагирует лишь улыбкой.
— Этот танец я хочу посвятить своему новому другу... — спеша поразить всех своей грациозностью, Растироуз снова спускается в зал.
Потолки в зале зеркальные, как замечает Фрид, закатывая к небу глаза. Он случайно замечает свое выражение лица и пытается кривиться чуть меньше. Ненавязчивый вышколенный официант подплывает к нему, левитируя подносы в воздухе и предлагая вина и напитки. Фрид выхватывает бокал шампанского, думает и ставит на место. Он должен быть сегодня относительно трезвым, как это ни прискорбно. Но пить безалкогольный коктейль было бы все же слишком жестоко, и Фрид делает другой выбор. Может, настроение станет чуть-чуть получше, если весь вечер он потихоньку будет цедить красное сухое вино?
Рядом с ним взволнованно шепчется раскрасневшаяся от танцев новосозданная парочка:
— Встретимся на следующем балу. Он ведь будет завтра? Или послезавтра?
Граф Бальзамико раньше устраивал пышные балы для магов раз в семь лет, теперь же — чуть ли не каждый день. Для такого расточительства есть веская причина.
— Не из любви к дочери он это делает, — шепчутся великосветские дамы возле гримерной, — а из большой неприязни к будущему зятю. Он в тюрьме ведь сидит, вы разве не знаете? Пока что Ацето и Вельвено обручены, но граф надеется, что на балу дочери встретится кто-нибудь другой, и она забудет жениха.
Растироуз немного отходит в сторону, и Фрид вынужден подойти ближе, огибая колонну.
Не надо забывать, что под маской шута и балагура прячется опасный человек. Он едва не убил Эву вместе с Эльфманом. Да и подоспевших Бикслоу и Фрида едва не победил. Если бы не Бикслоу, сумевший вовремя исправить положение, когда они уже были скованы сильнейшим заклинанием... Фрид боится даже представить, что бы случилось тогда. Один на один с Растироузом Фрид наверняка бы проиграл. И пусть теперь на Растироузе медальон с магическим ограничителем, это делает его лишь чуть менее опасным.
Конечно же, Лаксас недоволен.
— Как ты думаешь, Фрид, умно ли среди телохранителей держать человека, которому нет доверия? Который может воткнуть острие мне в спину при любой возможности?
Эвегрин с Бикслоу тоже не чувствуют себя в безопасности и имеют тысячи претензий. Их маленькая группа распадается. Нехорошо. Но Фрид не знает пока, что ему с этим делать.
— Пока что все идет как надо? — спрашивает Растироуз тихо. Как ни странно, на балу он чувствует себя «в своей тарелке».
— Если нам надо, чтобы все сочли нас полными идиотами — то да, все идет просто замечательно.
— Я думал, у магов твоей гильдии всегда была именно такая репутация.
— Сейчас Фейри Тейл и твоя гильдия тоже, смею тебе напомнить.
Фрид мысленно спрашивает судьбу, за что она так над ним шутит. Он никогда бы не подумал, что когда-нибудь они с бывшим врагом будут действовать заодно. И, если честно, он бы предпочел пойти на бал с Бикслоу. Но тогда Эвегрин пришлось бы следить за Растироузом, а она ненавидит оставаться с ним наедине. Да и не мог Фрид позволить себе такой риск.
— Можно, в этот раз я все же создам бабочку из металла? — шепотом интересуется Растироуз. — Ей она понравится. Например, в виде дрожащей крыльями бабочки-брошки. Изделия из металла тоже красивы, почему они боятся, что это может быть только оружие?
— Лучше не буди во мне демона, — начинает Фрид, но тут же замолкает, оглядывается по сторонам.
Кажется, сейчас самое время. Все-таки Растироуз добился суматохи и ажиотажа. Заглянуть на шум стремится все больше любопытных. Подходит и сама Ацето — единственная наследница графа Бальзамико, скромная тихоня с прекрасными фиалковыми глазами.
— Что это за магия? — спрашивает она негромко, глядя на Растироуза.
Тот, естественно, надувается от гордости, улыбается надменно и многозначительно.
— Прекрасная дева-богиня, с глазами, подобными цветочному дождю! В моем разбитом сердце каждый осколок трепещет от встречи с вами. Согласитесь ли вы увидеть мое сердце и душу? В моей магии особая сила, и среди волшебства других она особенна, как рыцарь на белом коне выделяется среди нищебродов. Вы действительно хотите познать мои тайны?
А этого не было по сценарию. Растироуз опять импровизирует.
Ацето немного смущена. Пользуясь случаем, Фрид выходит вперед.
— Вы позволите? — говорит Фрид, галантно протягивая ей руку. — Может, вы не откажетесь потанцевать со мной?
Фрид хорошо танцует. Ацето движется плавно и грациозно, как молодая лань. Наверное, они выглядят хорошей парой, легко скользя по паркету танцевального зала — на зависть тем, кто все еще лелеет мечту жениться на красотке и получить денежки Бальзамико. За первым танцем следует второй, и Фрид с трудом справляется с заданием следить за Растироузом. Потом они покидают площадку для танцев, отходят к окну. По пути Фрид приобнимает Ацето за талию и позволяет себе и ей еще по бокалу вина. Они недолго шепчутся там на глазах у всех.
— Достаточно, — говорит Ацето. Фрид отстраняется, отводит ее в сторону, подальше от людей. На сегодня задание можно считать выполненным. Ацето дает ему дорогое кольцо с бриллиантом — этого хватит, чтобы заплатить за комнаты в Фейри Хиллз на месяцы вперед, но он чувствует неловкость, принимая его. Ацето, кажется, понимает это и улыбается тепло и благодарно:
— Вы очень помогли мне. Когда я нанимала вас, не знала, можно ли вам доверять. Спасибо, теперь я знаю. Мне радостно, что вы согласились взять это задание и не оставили меня в беде.
Она ненадолго замолкает, теребит кружевной платочек в руках, и взгляд ее становится мечтательным. Фриду не нужно знать магию мыслечтения, чтобы понять: Ацето думает о женихе.
— Папа недавно говорил, что скоро будет давать один бал в месяц. Теперь, когда он увидит, что я заинтересовалась кем-то, он станет проводить их еще реже. Он не очень любит тратиться. Еще два-три раза, и у нас все должно получиться. Это хорошая возможность выиграть время. Уже через год Вельвено разрешат видеться с посетителями. Ну а потом нас тайно обвенчают.

Навязчивая музыка поместья Бальзамико медленно затихает за их спинами, затем и вовсе смолкает. Ну наконец-то. У него почти вырывается вздох облегчения. Фрид чувствует себя измотанным и уставшим, хотя он даже магию почти не применял.
Им предстоит только дорога домой — и Фриду придется проделать вдвое больший путь, чем Растироузу. Конечно же, сначала они идут не в мужское общежитие Фейри Хиллз. Большинство домовладелиц и хозяек пансионов не будут рады такому квартиросъемщику, как бывший член темной гильдии. Растироуза ждет маленькая тесная комнатушка, которую не скрасили бы даже сотворенные магией воплощения безделушки. Наверное, поэтому Растироуз и не пытается ее приукрасить. Но вещи он раскладывает с маниакальной аккуратностью. Фрид каждый раз запечатывает его дом барьером. Домашний арест, можно сказать, но все же не тюрьма. Случись в доме пожар, Растироузу придется туго, и Фрид всегда старается разместить руны подальше от стен.
— Ты мог бы вести себя скромнее, — говорит Фрид Растироузу на пути домой. Он почти уверен, что Растироуз понимает значение этого слова. — В следующий раз постарайся хотя бы не ударяться в такие крайности. Почему ты не хочешь хоть немного измениться?
Растироуз пожимает плечами и выглядит немного растерянным.
— Это все, что у меня осталось от прежнего себя. До встречи с Зерефом. До гибели мастера Хадеса. До всего.
Фрид смотрит на него с удивлением, словно впервые видит.
Можно ли обвинять Растироуза или оправдывать как жертву обстоятельств? Совсем ребенком его учили убивать. Фрид знает только одно: он не имеет ни малейшего представления об этом. Но если бы не счастливая случайность, на его совести тоже могли быть человеческие жизни. Начиная с Эльфмана и заканчивая случайными прохожими Магнолии. В нем тоже есть тьма.
— Ладно, до завтра, — бормочет Фрид, не зная, что тут еще сказать.

На другой день мастер Макаров подзывает Фрида к себе, но при этом заговорщически не подмигивает, и Фрид начинает беспокоиться: мастер редко настолько серьезен.
— В следующем месяце объявлены магические дуэли. Глава Совета настаивает, чтобы… э-э-э… твой подопечный участвовал.
— Боюсь, я не совсем понимаю, мастер.
— Что бы там король ни подписал и какую печать ни приложил, этот парень для всех ходячая проблема. Во время магических игрищ будет удобно… гмм… ну, что-то может пойти не так. Несчастный случай. Никто не виноват, судьба нашла его, воздала по заслугам. Все вздохнут с облегчением.
— Понимаю… Я подумаю, что можно сделать.
— Но как мастер я тебе ничего не приказываю. Боже упаси.
Фрид смотрит на свою расширенную команду, вздыхает, наблюдая, как шумно возмущается Эвегрин, а Бисклоу подшучивает над бесконечно паясничающим Растироузом. Это было бы почти смешно, но сейчас ему не до смеха. Фрид просит у Ридаса ручку, а у Растироуза лист бумаги и, раздобыв и то, и другое, садится к окну. Витиевато выводит текст о прошении включить его дуэлянтом. Если Растироуз будет участвовать, Фрид просто обязан его подстраховать. Команда они или нет?