Работа №3.

[ft-festival]

Название: Поборник
Автор: ***
Бета: нет
Фендом: Fairy Tail.
Тип: Джен.
Жанр: Харт/комфорт.
Персонажи: Джувия Локсар, Лаксас Дрея.
Рейтинг: PG – 13
Размер: Драббл.
Предупреждения: AU, OOC.
Статус: Закончен.
Дисклеймер: Хиро Машима.
Содержание: Таймлайн – один из воскресных дней после возвращения героев с острова Тенрю.

Дождь начался утром. Грязный и липкий, он вытекал из чёрных туш облаков и стоял серой завесой. Воздух был тяжёлым и влажным, и едва Джувия распахнула окно, он вытеснил из её спальни все ароматы раннего завтрака.
Двор девичьего общежития был покрыт дымкой тумана, сизым ковром он стелился от ступеней крыльца и плыл дальше по пологому склону холма. Магнолия неясным миражом дрожала вдали, прорезая низкое небо толстыми шпилями собора Кардии.
Иногда небо озаряли молнии, и громовые раскаты сотрясали женское общежитие до основания. В свете безрадостного утра и жёлтых вспышках молний тени в комнате начинали плясать в безумном танце, иногда сливаясь в диких объятиях и страстных поцелуях. Джувия видела в них себя и Грея. И долгое время не могла отвести взгляд от стен собственной спальни, ожидая, когда начнётся самое интересное.
Звон далёкого эха колоколов отвлёк её, и она поспешно закрыла окно и взяла в руки зонт. Поправив плащ перед зеркалом, она на прощание бросила взгляд на стену и, взволнованно переведя дыхание от увиденного, вышла в коридор…
Старая соборная площадь в этот ранний и непогожий час была почти безлюдной. Редкие жители Магнолии призрачными фигурами с большими зонтами пересекали её и двигались навстречу каменной громаде собора.
Чёрный от дождя и величественно-устрашающий, собор походил на военную крепость, неожиданно выросшую в мирном городишке. Его высокие двадцатифутовые ворота, словно огромный рот, были распахнуты настежь, и жители смело шли в его зияющую пасть, на ходу закрывая зонты и снимая с голов капюшоны.
Джувия не была верующей. Ведь у каждого мага свои боги, свои ритуалы и молитвы. Но Локсар никогда не поклонялась и дождю, не просила воду помочь ей. Многие годы она мечтала, чтобы дождь в её жизни остановился, и печальная женщина дождя навсегда растаяла и испарилась под тёплыми лучами солнца. Открытое чистое небо было её богом, незнакомые стихии воздуха и солнца – самым желанным и недоступным волшебством.
Стуча истоптанными каблуками по вымощенной камнем площади, Джувия, как и все, стремилась к собору. Воскресные службы, молитвы, читаемые священником, и церковные песнопения с недавних пор приносили успокоение в её жизнь и были гарантом того, что даже за семь лет, проведённых в магическом сне, в мире есть вещи, которые не меняются.
Она убрала зонт и, плотнее надвинув капюшон на лицо, шагнула под своды собора. Шум дождя сразу отступил, став лёгким шелестом капель, терявшемся в темноте потолка и возбуждённом ропоте голосов. Едва Локсар миновала первые колонны и опустилась на сиденье последней скамьи, священник начал служить мессу. Она привычно бросила взгляд на другой ряд скамей, ожидая увидеть там знакомую фигуру, но не нашла среди чужих лиц родного.
Джувия принялась слушать хриплый голос священника, не вдаваясь в смысл сказанных им слов. В витражных окнах собора она заметила блеск молний. Жёлтые зигзагообразные всполохи падали на узорчатые стёкла и разлетались разноцветными искрами под потолком. Золотые змейки, красные жар-птицы и синие рыбы на мгновение освещали верхушки колонн и исчезали в глубине свода. Среди них не было ни одной фигурки Грея и Джувии.
Локсар досадливо поджала губы, когда ощутила, как дерево её скамьи прогнулось под чужим весом, и запах тающего воска свеч и сладкий аромат ладана на миг исчезли под напором влаги, испускаемой чьим-то плащом.
– Kyrie eleison. Gloria in Excelsis Deo? – услышала она. – У тебя интересные увлечения, женщина Фантома.
Волшебница вздрогнула и кинула взгляд на мужчину, занявшего место справа от неё. Широкий капюшон скрывал его лицо, но даже так Локсар отчётливо видела яростный огонь его глаз.
– Джувия не знает латынь и не знает молитв, – ответила она. – И Лаксас не должен называть так Джувию. Сердце Джувии давно принадлежит Фейри Тейл.
Лаксас усмехнулся и похлопал её по спине.
– Перестань. Я пошутил, – сказал он. – Сегодня ты прячешь лицо, и я подумал, что-то случилось.
Джувия задумчиво пожевала губы.
– Сегодняшний дождь напомнил мне о прошлом. Пока ты не спросил, я и не заметила, что хотела спрятаться от плачущего неба и его рук, тянущихся ко мне.
– Значит, и я не одинок в своих мыслях, – Лаксас откинулся на спинку скамьи и скрестил руки на груди. – Я наблюдал за тобой с другого ряда все те дни, что ты приходила сюда. Мой плащ ведь не смог обмануть тебя?
– Не смог, – кивнула волшебница. – Но я не решалась подойти к тебе.
– Не надо бояться. Я приходил сюда не за исповедью или отпущением грехов. Маги – несчастны, – хмыкнул Дрея. – Мы вторгаемся в чужую обитель веры, но даже не можем уверовать в единого Бога, потому что сами являемся творцами.
Локсар покосилась на него, но тёмная ткань капюшона продолжала прятать лицо Лаксаса.
– Любой волшебник знает, что каждый маг верует только в своё волшебство. Но вдруг Зереф и есть наш создатель? – продолжил он. – Кто сможет опровергнуть, что не он принёс волшебство на землю? Кто докажет, что лакрима не была первой магической жизнью здесь? – зло спросил он. – Или, может, мне стоит принять веру Нацу и до конца жизни почитать силу драконов?
– Лаксас…
– Акнология была чудовищем! Ни один из десяти святых магов не смог бы справиться с ней. Вся наша гильдия едва осталась жива! – он повернул голову и посмотрел на Джувию. В полумраке собора казалось что, разряды электричества пробегали по всему его телу и вырывались из-под одежды, а глаза, спрятанные в глубине капюшона, горели золотыми углями и испускали снопы искр, едва не опаливая волосы и кожу.
– Ты здесь из-за гильдии? – потупив взгляд, спросила Джувия.
Лаксас не спешил с ответом. Он долго молчал и, как показалось волшебнице, бормотал что-то в унисон со священником. Потом, словно очнувшись ото сна, он сказал.
– Однажды я уже предал гильдию. И после всех потрясений не хочу, чтобы это случилось с кем-то ещё. Особенно теперь, когда предателем оказался целый город, который всего за несколько лет смог так легко отвернуться от Фейри Тейл, – он расцепил руки и сложил их на коленях. – В конце концов, для всех этих людей мы оказались никем. Они предпочли наше волшебство чужому, одну забаву – другой. В мире действительно нет ничего постоянного.
Локсар обвела взглядом ряды скамей и тёмные спины прихожан.
– Я не думаю, что всё в этом мире подвержено изменениям, – покачала головой она. – Вера этих людей так и не изменилась за семь лет. Все эти годы они молились своему Богу, пока мы спали и молились своему, – она затеребила складки своего плаща. – И я думаю, что… что любовь и чу…чувства также могут оставаться неизменными.
Дрея едва слышно рассмеялся и положил руку ей на плечо.
– Вода, какой бы непредсказуемой она ни была, всё равно остаётся постоянной и верной себе, – он повёл плечами и поднял голову к витражным окнам. – Гроза сегодня особенно сильная. Молнии так и вспарывают небо на части, а оно плачет и обрушивает на людей потоки слёз. Чем не божественная сила? Чем не волшебство? – Лаксас вновь перевёл взгляд на Джувию. – Я сам не понимаю, что несу в последние дни. Фрид, Бикслоу и Эвегрин давно перестали понимать меня.
Локсар пристально посмотрела на него и осторожно коснулась его руки.
– Джувия, кажется, понимает тебя, – она скинула с головы капюшон и тряхнула влажными волосами. – Все мы потеряли в последнем сражении многое, и вера каждого в собственные силу и волшебство пошатнулась. И только любовь, дружба и вера в Фейри Тейл помогли спастись нам. Мы верим в гильдию – и это уже очень много для того чтобы жить в мире, полных неизвестных нам богов.
Лаксас не ответил и погрузился в молчание вплоть до окончания мессы. Когда Джувия решила попрощаться с ним, он произнёс слова на латыни и остался сидеть на скамье.
– Ite, missa est.


--------------------------
Kyrie eleison (Господи, помилуй) – молитвенное песнопение, входящее в начальный обряд католической мессы.
Gloria in Excelsis Deo (Слава в вышних Богу) – гимн, входящий в состав католической мессы.
Ite, missa est (Идите, (собрание) распущено) – используется в конце католической мессы.